Генрик Вуец: Это мера человека - продолжать бояться или освободиться

Деятельность Службы безопасности ПНР состояла из фальсификаций, шантажа и угроз.

Дело с публикацией документов, которые якобы доказывают сотрудничество бывшего президента Польши Леха Валенсы со Службой безопасности, разделила Польшу. Кому мешает Валенса-герой и почему коммунистическим спецслужбам не удалось сломать легендарного лидера, в интервью телеканалу «Белсат» рассказал Генрик Вуец, соратник Леха Валенсы по «Солидарности», бывший депутат Сейма и вице-министр сельского хозяйства.

-Почему материалы на тайного сотрудника «Болека», то есть на Леха Валенсу, опубликовали именно сейчас, когда бывшего президента Польши нет в стране?

- Я бы сразу возразил. Вы сказали: «Болека», то есть Леха Валенсы». Это гипотеза, это не проверено. Даже наоборот. Есть судебный приговор который говорит, что очень много материалов на Леха Валенсу были фальшивыми.

- Почему материалы из сейфа министра внутренних дел Польской Народной Республики Чеслава Кищака опубликовали так быстро, в течение нескольких дней, без всякого серьезного анализа?

Это, на мой взгляд, ошибка Института национальной памяти (ИНП). Это непрофессиональные поведение. Научное учреждение, которым является ИНП, должно использовать научные стандарты. Нельзя публиковать документы без их оценки.

Я несколько раз сидел. Имел контакты со Службой безопасности. Меня допрашивали. И я знаю, что деятельность Службы безопасности состояла не на определении правды, а на фальсификации, на шантаже, на угрозах. Все было для того, чтобы запугивать людей. А не для того, чтобы что-либо расследовать.

Поэтому я, когда беру какой-то документ службы безопасности, допускаю, что он фальшивый. Я должен его проверить. ИНП должен сделать то же, особенно сейчас, когда известно, что среди этих опубликованных документов были фальшивые документы, что подтвердил суд.

Очень непрофессиональное поведение - когда сочетают фальшивое с достоверным. Эту работу надо сделать. Они не должны поддаваться популистскому давлению, мол, все немедленно надо сделать. Ведь надежность важнее.

- Почему документы опубликовали, когда Лех Валенса был за границей?

Я думаю, случайно. Я не вижу здесь конспиративной теории. Впрочем, я вообще против всяких конспиративных теорий. Это случайность. Это было решением супруги министра Кищака. Немолодой женщины. Она шокирована смертью мужа. Я не хочу ее оценивать, но ошибкой со стороны ИНП была настолько поспешная публикация. Это привело к многочисленным недоразумениям. В этот момент многие забирают свои слова обратно. Все те, кто спешил заявить, что эти документы-то доказывают.

- Вы сказали, что они поддались популистскому давлению. То есть в Польше есть и те, кому мешает Валенса-герой, и те, кому мешает Валенса-агент. Кому мешает Валенса?

- Это хороший вопрос. Валенса-герой мешал с момента, как он стал лидером забастовки в августе 1980 года. В Беларуси не знают, что звезда Валенсы появилась еще раньше. В декабре 1979 году мы с друзьями выдавали подпольную газету «Работник». Валенса был нашим постоянным корреспондентом. Был активистом свободных профсоюзов на балтийском побережье во времена коммунизма в 1979 году, в декабре того же года он перед воротами Гданьской верфи произнес красивую речь. С того момента Служба безопасности за ним наблюдала. Он стал объектом постоянного наблюдения и, возможно, манипуляции. То есть в Польше было много сил, которые хотели его высмеять и унизить.

Были подготовлены фальшивые материалы, чтобы он не получил Нобелевскую награду. Чтобы его очернить. Этого было много. Это нормальная коммунистическая методика. Так всегда было и так есть.

Сейчас многим мешает Валенса - агент. Мешает, например, мне. Я не тот, кто считает, что Валенса был святым или идеальным. Я сам пережил неприятный, тяжелый опыт с ним. В Польше люди это знают. Если в Польше сказать «Хэнек, считай, что ты в отставке», то каждый знает, о чем речь. Это были слова Валенсы. Считаю, что у него много недостатков. И у меня много недостатков, и у каждого из нас. Но его заслуги, начиная с 1978 года, когда он присоединился к «Солидарности», а особенно с 1980 года, неоспоримы.

- Многие в Польше говорили - Валенса мог признаться раньше, в 90-ые годы. Вопрос, в чем признаваться? Или же почему он не признался?

- Да, Валенса несколько раз говорил, что если его поймали в декабре 1970 года, после декабрьских событий, что он подписал какие-то документы. Многие из рабочих об этом говорили, в том числе те, кто работал в гданьской верфи. Почему? Тогда убили несколько десятков людей.

В людей стреляли на улицах, а потом их тайно хоронили в нейлоновых мешках на кладбище. Это был ужас. Если они его поймали и держали пару дней, то наверняка говорили о жене, ребенке и так далее. Я верю, что он тогда что-то подписал.

После такого давления человек запуган. Но также важно от этого освободиться. Эта мера человека - бояться дальше, или освободиться. Валенса освободился, это записано даже в этих документах. Что он отверг дальнейшее сотрудничество. Написано, что интенсивная сотрудничество было до середины 1971 года, потом он выкрутился.

А в 1976 году он полностью отверг эту сотрудничество. И с того момента нет ни одного следа. Но это не значит, что каждый документ Службы безопасности истинный, я об этом говорил. Это надо проверять.

- Появляются такие обвинения, мол, если он не признался в 90-ые годы, когда он был президентом, его могли шантажировать этими документами. Мол, мы их опубликуем, если вы что-то для нас не сделаете. Это возможно?

- Да, это возможно. Знаете, когда был самый подходящий момент для Польши и для Валенсы, чтобы использовать такой метод? Это было начало военного положения. Если в стране вводят военное положение, армия выходит на улицу. На каждом предприятии есть комиссар и армия. И тогда автор этого положения, то есть генерал Ярузельский, чего хочет? Он хочет, чтобы лидер Солидарности сказал: «Простите, действительно, мы сделали ошибки. Но мы сядем с господином генералом и все исправим». Валенса этого не сделал. И тогда использовали всякие методы против него. Чтобы он лопнул. Чтобы он сломался.

Были такие, кто сломался. Лидер российских фермеров сломался. Я его не обвиняю, ведь время было страшное. А Валенса - нет, и если он в тот момент не сломался, то никогда не сломается. И нет никаких доказательств. Это клевета. Каждого можно оговорить. Как говорят - я не верблюд, но не могу этого доказать.