Мы будем тут ходить

Не мешайте тем, кто, понимая и принимая все риски, готов.

Турчинов заявил, что готовит новый проход через Керченский пролив.

Полагаю, сейчас будет вал комментариев о том, кто "послал голых босых недрожащей рукой".

Тут можно было бы написать много слов о том, что один тот проход очень сильно качнул чашу весов на международной арене в пользу Украины. О том, что хватит уже принижать свою армию, которая, наконец, научилась показывать зубы и выполнять задачи. О том, что конкретно нас никто туда не гонит, и если вы не готовы выполнять эти задачи – не выполняйте, но есть люди, которые готовы – и они выполняют, и дают присягу, и соблюдают ее. О том, что находящиеся сейчас в плену моряки не какие-то там несчастные обманутые несмышленыши, которых отправили на убой, а воины, выполнившие свой долг, и выполнившие его с честью, и они обязательно будут освобождены и возвращены. О том, что если общество не готово отстаивать свои рубежи, то давайте просто уберем армию с линии фронта, потому что там тоже стреляют и попадают в плен, и поставим на этом точку.

Но я напишу только один термин. "Военное присутствие".

Открываем словарь. Читаем. "Различают следующие формы военного присутствия: патрулирование ВМС в водах Мирового океана. В двадцатом веке отдельные государства стали использовать военное присутствие в целях: военно-политического давления, а также охраны собственных морских и воздушных коммуникаций". Это даже не воды Мирового океана. Это – украинские территориальные воды. О чем тут можно размышлять, вообще непонятно.

Если Украина считает себя суверенным государством с собственной независимой суверенной территорией – она обязана присутствовать в своих суверенных водах. Обязана! Обязана охранять собственные морские коммуникации. Без вариантов.

Это наши воды. Мы будем тут ходить.

Точка.

Не готовы – не ходите. Я вот, например, не готов. И сижу в бункере на диване.

Но не мешайте тем, кто, понимая и принимая все риски, готов.

И делает.

Аркадий Бабченко, «Фейсбук»