Когда Путина не станет…

Дожили, братцы, камарилья — сдулась.

Довольно плотно (по необходимости) ошиваясь в соцсетях, естественно, вижу сонмы мемасиков-цитат: от Сенеки и Макиавелли до Чехова и Черчилля. Горби есть. Ельцина совсем мало цитируют. Путина — никогда.

Видимо, в душе все понимают абсурдность апрельско-майско-мартовских «наказов». И то, что репостить оттуда вовсе нечего. Из интервью тоже — сплошные банальности. Приправленные тупым осьминожьим восхищением интервьюеров: «Я и Путин!»

Цитируют же, передают из уст в уста что-то нетленное, вечное. Непререкаемое. Пробившее своим смыслом века, эпохи. Ну, или мысль, неумолимо стремящуюся в будущее: — народ же не обманешь. Народ как губка. Всё впитывает, — вовне, на плаву оставляя жемчужины чьих-то прожитых жизней, судеб. Собранных в квинтэссенцию фразеологизмов.

Мне кажется, когда Путина не станет (во власти), народ просто перекрестится облегчённо и… пойдёт, — по привычке охая и причитая, — дальше. Стараясь забыть эти долгие нудные годы как страшный сон. Он это переживёт. Как по-петровски перешагнул нашествия-поражения, войны, чуму и голод. Разруху. Великие победы.

Как пережил Наполеона, Батыя и, прости Господи, тыщи нескончаемых русских пожаров. Из пепла которых, — как из тлена, — страна неизменно возрождалась на плечах некрасовского мужичка. Везущего в телеге лес для возведения нового дома.

Он и сейчас тащит. И опять непременно построит.

Потом возьмёт гармонь, — горько всплакнув об ушедшем.

И… пустится в пляс:

«Дожили, братцы! Камарилья — сдулась!»

Игорь Фунт, «Эхо Москвы»