Герои АТО: Истории бойцов, которые заново обрели себя
Эти истории дают мощный заряд энергии, мотивации, вдохновения для изменений.
5 лет назад началась антитеррористическая операция на Востоке Украины, которая в 2018 году перешла в формат Операции объединенных сил.
Десятки тысяч жителей Украины приняли участие в этой войне. Как сложились их судьбы после возвращения к мирной жизни?
Корреспонденты BBC News Украина собрали истории людей, которым после возвращения с войны удалось собрать себя заново, порой в буквальном смысле.
Харьков. Александр Воробей
Острый, харизматичный, для спецназовцев. Речь идет о самой популярной модели харьковского производства - армейском диверсионном ноже "Месть".
Его автор - ветеран АТО Александр Воробей: "Я хотел, чтобы, с одной стороны, он мог пробить элементы снаряжения. С другой стороны, (я говорю такие жестокие вещи сейчас) наносил широкие раны. Чтобы, когда он во вражину входил, ему не хотелось воевать больше вообще!"
"Месть" родилась в госпитале, когда боль сводила бойца с ума почти 24 часа в сутки. Сейчас, рассказывая о ранении, Александр шутит.
Воевать ушел добровольцем с Майдана. В конце июля 2014 года в Песках Донецкой области получил пулевое ранение, а две осколочные гранаты ВОГ разорвались просто под его ногами.
"Ноги побило, я заполз за грушу. Пострелял немного. Думаю, пора что-то с этим делать. Жгут сорвал, смотрю - жгут у меня один, а ноги-то две. И она херачит (кровь), что с одной, что с другой. Какую бинтовать?"
Боец чудом выжил, потеряв почти четыре литра крови. Учился заново ходить.
"У меня автомат был 61-го года, ровесник моей мамы. И к нему был штык-нож - часть автомата, которую нельзя потерять, - вспоминает Александр - это абсолютный хлам. Я видел, как на нем окурок крепили, чтобы пальцы не обжечь. Но резать им невозможно".
При выполнении боевых задач или в быту армейцы обычно использовали собственные ножи иностранного производства. Александр решил изготовить украинский клинок. Ножевое дело начинал с товарищем в сарае.
Сейчас у ветерана свой производственный цех и команда из трех работников, которая производит 160 лезвий в месяц по собственной технологии.
"Каждый работодатель мечтает о сотруднике, который будет работать до смерти", - улыбается ветеран. У него своя философия отбора кадров. Работу предлагает участникам боевых действий, даже если бывшие бойцы не планируют работать долго:
"Когда узнаю, что есть парень, который реально воевал, а не где-то "корочку" получил, руки у него прямые, работать он умеет, но полгода ему надо пересидеть, говорю - хочешь, работай у меня".
Штурмовики, ножи для пехоты, "гнев Господень" для самозащиты - харьковчане производят около двух десятков оригинальных моделей, спрос на которые только растет. Секрет успеха в максимальной функциональности: "99,9% производителей ножей не умеют на них драться. А мы сначала научились на них драться, а потом стали изготавливать".
Александр - мастер спортивного ножевого боя. Готовит инструкторов и обучает работе с ножами солдат ВСУ, спецназовцев и нацгвардейцев. Пригодился и боевой опыт собратьев.
В сотрудничестве со шведским снайпером Михаэлем Скилтом, товарищем Александра, разработали лезвие для снайперов: "Делаем макеты. Тестируем, корректируем. Ведь на передовой не будет идеальных условий".
Дело приносит хорошую прибыль, поэтому харьковчане могут позволить себе просто дарить целые партии продукта украинским военным.
Одесская область. Владимир Калюжный
"Я только с Майдана приехал, а в деревню пришли повестки, где-то штук сто. Когда узнал, что ребята их получили - сразу поехал в военкомат. Без приглашения. И попал в 18-й мотопехотный батальон", - Владимир Калюжный из деревни Курисово Одесской области рассказывает, как в 2014 году оказался на Востоке.
Для него это было сложное решение. С одной стороны - желание защитить Украину, с другой - жена с инвалидностью и 7-летний сын.
"Но семья меня поняла".
Фото: Архив Владимира
О службе на Востоке говорить тяжело, особенно о том, как потерял друга и односельчанина Михаила Святковского.
"На меня сразу вышли родные Михаила, потому что услышали, что что-то случилось. Я знал, что он погиб. Но как можно сказать маме или дочери об этом? Не нашёл в себе мужества тогда сказать, что это действительно так", - вспоминает мужчина.
Владимир прослужил год, потом - возвращение и вопрос, чем заниматься дальше. Имеет высшее социологическое образование, но по специальности не работал. Более 12 лет посвятил преподаванию.
"Сначала преподавал в сельской школе. Работал учителем истории, географии, иногда - физкультуры. Затем еще шесть лет преподавал в Петровском аграрном техникуме", - рассказывает Владимир.
По возвращении с Востока принял участие в бизнес-инкубаторе "Новый отсчет" и поборолся за международный грант для участников АТО.
Проект длился несколько месяцев. Несмотря на то, что Владимир живет в 60 километрах от Одессы, занятия не пропускал и учился добросовестно. Дальше - подготовил бизнес-план и защитил свою идею создания небольшого предприятия по обработке древесины.
Идея Владимира была признана лучшей и получила максимальное финансирование по проекту - 80 тысяч гривен (3 тысячи долл. - Ред.). На эти средства он приобрел станки для обработки дерева. Потом арендовал помещение у кума, где и разместил свой мини-бизнес. Сейчас занимается производством половой доски и вагонки, но планирует расширяться.
Фото: Архив Владимира
"Я хочу освоить производство ульев и домиков для апитерапии. Уже приобрел древесину для 150 ульев. Это мое хобби. С пчелами легче общаться", - смеется Владимир.
Он также возглавляет организацию ветеранов Лиманского района и помогает бойцам АТО:
"С помощью международного фонда выбили 5 грантов для стартапов наших ребят. Один купил ореховый сад, второй - коров, кто-то - кроликов, приобрели оборудование для маленькой птицефабрики".
Кропивницкий. Вадим Довгорук
"Курить хотел", - сейчас уже со смехом вспоминает свои первые ощущения после того, как очнулся в больнице, Вадим Довгорук.
В 2010 году 18-летний Вадим ушел в армию. На войну попал с первых дней.
16 февраля 2015 года во время выхода украинской колонны из Дебальцево в его бронетранспортер попали из РПГ. Вадиму оторвало руку. Ему удалось выбраться из подбитой бронемашины, и трое суток он пролежал на морозе, пока его не нашли пророссийские боевики. Взяли в плен и отправили в больницу. Был освобожден при обмене.
Дальше: Сватово - Днепр - полгода в ожоговом центре Киева и - Харьковский институт протезирования.
"Сначала в больнице я учился заново сидеть, потом ложку держать. В феврале получил ранение, а ложку взял в руку в конце марта. Все как у новорожденного, но уже во взрослом возрасте", - рассказывает он.
"Ко мне пришел киевский протезист и первое, что я у него спросил, буду ли ездить на автомобиле. Он сказал, что теоретически возможно, но нужно заказывать ручное управление. В середине сентября 2015-го сделали первые протезы, в октябре купил автомобиль и заказал ручное управление. Но все так медленно продвигалось, что я без него научился ездить", - говорит Вадим.
Сейчас авто - это необходимость. За первые 10 месяцев проехал по всей стране более 70 тысяч километров, собирая медицинские справки.
До ранения Вадим жил в квартире на 5 этаже без лифта. Потом пришлось переехать к родителям.
"В Киеве нас вообще запомнили надолго. У меня там в больнице был товарищ из другого полка. У него ноги были загипсованы, перемычка между коленями, и он ездил на инвалидной коляске, а мне подарили электрическую. Так мы могли из больницы поехать в Дарницу (район Киева. - Ред.), чтобы поиграть в боулинг. На дискотеку хотели, но нас не пустили, потому что я был в спортивных штанах", - смеется Довгорук.
Осенью 2015-го пошел учиться на психолога, чтобы работать с военными, потом уволился и уехал на реабилитацию в Австрию.
Вадим пытался вернуться в полк, но его не взяли, поскольку военно-врачебная комиссия признала его непригодным для службы. Почти год Вадим ждал, пока вступит в силу закон, позволивший военным, получившим травмы во время службы и признанным по состоянию здоровья непригодными, продолжить службу на некоторых должностях.
Сейчас он снова на службе и занимается музеем своего полка - специального назначения имени Князя Святослава Храброго.
"В ближайшие лет 10-15 я вижу себя в армии. С этим полком в моей жизни связано очень много событий - это вторая семья".
Личная жизнь сложилась как в кино: с женой Ольгой познакомился в киевском ожоговом центре, где она работала медсестрой.
Львов. Николай Стецькив
Львовянин Николай Стецькив, отец четверых сыновей, получил повестку весной 2014 года, но в армию не попал. Местные армейцы считали, что многодетному лучше заниматься детьми. Тогда Николай пошел добровольцем в батальон "Львов".
В июле 2014-го попал в Луганскую область.
"Многие ребята тогда впервые оказались на Донбассе, хоть до этого пол-Европы объездили. Дислоцировались в районе Станицы Луганской. ... Я тогда смеялся: сегодня хороший день, чтобы умереть", - вспоминает Николай.
"Самый тяжелый день - когда снайпер убил нашего командира взвода. Он был на год старше меня и на сантиметр выше", - вспоминает львовянин.
В марте 2015-го закончилась ротация, и Николай решил больше не возвращаться на фронт.
Возвращение было тяжелым. Поражал контраст между разбитым Востоком и туристическим Львовом, где всех все устраивает и никто не группируется.
Работу найти не мог, семье не хватало денег. Пошел на биржу труда, где предложили открыть свой бизнес.
"Я очень этим загорелся, написал бизнес-план и получил 28 тысяч гривен. Мы с женой занялись клубникой, хотя оба выросли в городе, не имели ни опыта, ни собственного авто, а нужно было ездить 28 км в село Новоселки. Вот на выделенных мне 10-ти сотках земли мы посадили клубнику", - делится опытом Стецькив.
Первый урожай чуть не "убил" все надежды. Из 2 тысяч саженцев половина не прижилась, часть украли, а 800 выживших заглушил сорняк.
"Когда, мечтая о "центнере", собрал поллукошка ягод, не знал, куда деться. Шел домой просто раздавленный".
Чтобы снять стресс, Николай начал самостоятельно строить детскую площадку возле их многоэтажки. Сначала люди над ним смеялись, потом поддержали.
Однако идея с клубникой не давала покоя, и весной 2017-го Николаю удалось взять кредит.
"Мне дали 100 тысяч. Мы сделали скважину и на 30 тысяч купили саженцев, на которых нас "кинули"- старые, больные, я их даже не высаживал", - говорит Николай. Но часть оказалась нормальной.
В том же году грядки дали урожай: несколько сотен килограммов. Николай нашел инвестора и обустроил систему полива. Чтобы не кататься, установил палатку рядом с полем, там же ночевал, разжигал костер и дни напролет вкалывал - с тяпкой и поливочным шлангом. Чтобы не травить сорняки химией, почву под растениями удобрял соломой.
Через год расширился и придумал игру "собери себе сам": каждый мог собрать свежих ягод и рассчитаться через банковскую карту. Людей привлекал "зеленый туризм", а хозяин экономил время и силы.
"Уже в этом году у нас будет двое наемных работников. Мы взяли землю в пользование у соседей - атовцев. Своей техники пока нет, но помогают местные", - делится Николай, теперь уже отец четверых сыновей и дочери.
Харьковская область. Олег Качкалда
Это так странно: видеть тонкие маникюрные ножницы в мужских руках, привыкших к автомату.
Прапорщик Олег Качкалда не мастер маникюра, этим занимается его жена. Он точит инструменты на специальном станке, а еще занимается изготовлением ключей, делает мелкий металлический ремонт и все остальное, с чем в его мастерскую приходят жители поселка Песочин Харьковской области.
Сам Олег из Шахтерска Донецкой области. Летом 2015-го пошел в военкомат. Прошел с Нацгвардией от Станицы Луганской до Трехизбенки и Крымского. Больше года на фронте - и ни одного ранения.
Когда вернулся с войны, как и его собратья, просто не знал, с чего начать новую жизнь.
"Поселковый председатель Песочина дал 80 кв.м. земли под гараж. Однако я мечтаю устроить там кузницу. Люблю металл. Впрочем, это дело будущего. А тогда нужно было обеспечить надежный заработок", - вспоминает Олег.
Собратья посоветовали принять участие в грантовых проектах, объяснили, как правильно все оформить. Получил свой первый грант от Международной организации по миграции - 23 тысячи гривен на станок для заточки маникюрных инструментов. Затем были еще два гранта, благодаря которым смог взяться уже за производство маникюрных инструментов.
"Общество, власть постоянно подчеркивают, как много мы сделали, как нам благодарны, и поэтому некоторые из собратьев теряют чувство реальности ... Я знаю настоящих героев, но я не герой, а просто один из тех десятков тысяч ребят, которые делали то, что было нужно", - говорит Олег Качкалда.
Луцк. Руслан Кашаюк
Руслан - ветеран добровольческого батальона "Айдар", был снайпером. А еще - четверокурсник факультета культуры и искусств университета в Луцке. Рисование - талант, который Руслан открыл в себе после и вследствие АТО. В результате - 300 портретов на стекле. А главным делом своей нынешней жизни Руслан Кашаюк называет арт-терапию для ребят из АТО. Он учит их рисованию, чтобы научить выдыхать войну.
"В Клевани Ровенской области есть центр нейротравмы. Там ребята с различными травмами, и колясочники на таких, как я, хорошо реагируют. Приехал брат, с братом можно (открыться. - Ред.) ... Нам назад возвращаться нельзя ... Бывает, что резинку на кисть одеваем, потом кисть в руку или в рот - и рисуем", - рассказывает Руслан
Раньше Руслан не рисовал и не любил этого. До Майдана и войны работал немного пожарным, жил в сельской местности, поэтому, говорит, умеет делать все. Понял, что у него талант к изобразительному искусству, когда увидел усиленное внимание к себе местных художниц, принимавших участие в проекте по арт-терапии для атовцев. Тогда мужчина сам лечился после тяжелой контузии и инсульта, даже не мог разговаривать. Но быстро почувствовал, что его умение действительно оздоравливает:
"Районы - это "сумерки". Человек после боевых действий в огороде что-то делает, и у него на лице ничего не написано ... Раньше ездил к ребятам, которые в домах баррикадировались. Теперь уже у нас есть группа быстрого реагирования ... Нужно "выговариваться". Но все-таки спасение утопающих - дело рук самих утопающих".
Руслан задумчиво перебирает портреты собратьев, волонтеров, написанные преимущественно бессонными ночами. Серию "Айдар" хранит для будущей музейной экспозиции.
Образы погибших - на темно-красном фоне. Война забрала у него многих, но "свела" с будущей женой.
Улыбается, когда вспоминает знакомство в госпитале с волонтеркой Викой, и без паузы кивает в ответ на вопрос о том, пошел бы снова воевать, если бы все вернуть.
Говорит о том, что люди больше должны болеть друг за друга, потому что иногда спасают даже несколько гривен в общую копилку.
Сам Руслан живет на пенсию, деньги, вырученные от продажи своих икон, картин, портретов, передает на лечение собратьям и онкобольным детям.
Чернигов. Павел Мамченко
34-летний черниговец Павел Мамченко два года прослужил в батальоне особого назначения "Чернигов". Ушел на войну добровольцем:
"В апреле 2014-го решил, что нужно защищать страну. Семья тогда отпускала со слезами ... Я решил пойти туда, чтобы это не распространялось дальше".
До войны Павел работал на заводе, потом продавал технику. После службы начал сниматься в украинских сериалах. Объявление о наборе актеров ему показал товарищ, Павел написал, и его пригласили.
"Это был кастинг непосредственно на телевидении. Им нужны были актеры второго плана, определенные характерные типажи. В моем случае нужен был бритоголовый парень хорошего телосложения. У меня благодаря комплекции роли были агрессивные", - смеется мужчина.
Павел снялся в двух сериалах. Даже задумался об актерском образовании, но увлекся искусством татуировки.
Сначала открыл свой салон, но впоследствии объединился с другом. Два года в зоне боевых действий не особо его изменили, убежден Павел, а вот в профессиональном плане произошел переворот:
"После войны стал более творческим. До войны я был более спокойным человеком. Меня устраивала монотонная работа. А сегодня моя профессия меня очень вдохновляет. Это то, что мне нравится, то, что я люблю, то, чем я хочу заниматься в дальнейшем. Мы стараемся делать тату качественно, сделать так, чтобы было видно, что это картина, а не просто рисунок".
О войне Павел вспоминать не любит. В июле 2015 года в Станице Луганской его ранило разрывом снаряда. Последствия лечит до сих пор. Но если нужно, то говорит, что готов вернуться в зону боевых действий.
Днепр. Вадим Джур
Вадим Джур родом из Запорожской области, переехал в Днепр, чтобы получить образование. Там и остался работать на Приднепровской железной дороге. Оттуда его призвали. Служил в Попасной Луганской области, а в июле 2016-го демобилизовался.
После войны Вадим Джур вернулся на железную дорогу, но мечтал о собственном бизнесе. Сама идея появилась еще во время бизнес-тренинга в военном реабилитационном центре, где познакомился с волонтером Стасом Корневым:
"Стас стал тем, кто подтолкнул меня открыть свое дело. Он предложил мне съездить на украинский завод по производству фильтров для очистки воды "Ecosoft" в городе Ирпень Киевской области. Накопленные деньги я решил вложить в это дело".
Вадим подключил систему очистки к обычному водопроводу. После очистки воду разливают в 19-литровые бутыли и развозят клиентам.
"Весь процесс - от очистки самой воды до розлива и доставки - делаю самостоятельно. Работаем практически без выходных. Сейчас в числе моих клиентов: городской железнодорожный вокзал Днепра, волонтерские организации города, областная администрация, бесплатно отправляю воду в палаты военным в городскую больницу №16".
Еще много планов, например, открыть магазин, где будут продаваться бургеры: "Каждый бургер будет отличаться по цвету в зависимости от наполнения: красные со свининой, черные с говядиной, желтые с курицей, зеленый вегетарианский бургер, но начинку может выбрать и сам клиент. Кроме того, есть еще один социальный проект - восстановить теплицы в городских школах для занятий биологией".
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]