Новая цель Путина: что задумали в Кремле?

Знаковые для российских властей события могут произойти довольно скоро.

Поведение России после саммита в Женеве изменилось не совсем в том направлении, которое хотел задать президент США Джо Байден, пригласив президента РФ Владимира Путина на саммит ради деэскалации напряжения между двумя странами. Похоже, Байден рассчитывал, что восстановленная солидарность Запада, продемонстрированная во время его тура по Европе в начале июня, убедит кремлевского автократа уменьшить число агрессивных выходок и направит отношения в более стабильное и предсказуемое русло. Путин, в свою очередь, после этой «конструктивной» беседы пришел к выводу, что Байден хочет минимизировать число помех, отвлекающих его от внутренних проблем и главного фокуса на Китае. Это подтолкнуло российского президента еще более активно бросать вызовы трансатлантическим связям, предполагая, что они крепки только в теории, но не на практике. Причина этого избирательного давления заключается не в неправильном понимании посыла Байдена, а является ожидаемым последствием ухудшения ситуации в самой России. Путин пытается справиться с ней, отвлекая внимание на достижения в Европе.

Недавним проявлением возобновившегося стремления РФ к демонстрации военной силы стала провокационная — но провалившаяся — попытка перехвата британского эсминца Defender, совершавшего мирный проход в водах возле Крыма 23 июня. В некоторой степени эта попытка отпугнуть «нарушителя» должна была стать существенным подтверждением решительных заявлений российских высших чинов на ежегодной Московской международной конференции по безопасности. А главное — продемонстрировав готовность к рискованным провокациям, Москва сделала своей главной целью Великобританию, предполагая, что другие европейские государства предпочтут воздержаться от поддержки, чтобы не раздражать Россию. Чтобы закрепить последствия этого инцидента, российские корабли из средиземноморской эскадры ВМФ намерены запускать ракеты возле флагмана Королевского военно-морского флота Великобритании — авианосца Queen Elizabeth, который потом направится в бассейн Тихого океана для участия в антитеррористических боевых миссиях.

Путинские силовики готовы усилить напряжение в отношениях с Западом

Представители Великобритании отреагировали на наглое поведение России непоколебимым равнодушием, тем временем Путин обратился ко Франции и Германии с другим посылом. Похоже, что он предполагает, что эти главные сторонники европейской интеграции готовы сделать на шаг больше, чем предполагалось в предложении Байдена нормализовать отношения с Россией и действительно «перезапустить» их. Кремлевский лидер прекрасно понимает, что отношения с Россией — это одна из главных проблемных тем на грядущих выборах в Германии, на которых будет избран преемник опытного канцлера Ангеле Меркель. Поэтому вместо того, чтобы направить банды «троллей» для киберсаботажа, Путин опубликовал статью в немецком еженедельном издании Die Ziet, в которой он апеллировал к тому, что немцы заинтересованы в смягчении конфронтации, и перекладывал вину за нынешнее напряжение исключительно на НАТО.

Конечно, Меркель понимает ложность обещаний Путина о стремлении к урегулированию, но считает, что это может стать хорошим политическим трюком, который поможет воспользоваться успехом скандального проекта газопровода Северный поток-2. И в вопросе перезапуска диалога с Россией у нее есть союзник — французский президент Эммануэль Макрон. Они объединили усилия для того, чтобы превратить это предложение в общеевропейскую позицию на саммите ЕС на прошлой неделе, но столкнулись с неожиданным протестом не только со стороны Польши и трех стран Балтии, но и Швеции, Нидерландов, Румынии и других стран, не верящих в сдерживание России. Возможно, Путина вовсе не огорчило отсутствие коллективного приглашения от стран ЕС, ведь он всегда предпочитал взаимодействовать с европейскими соседями один на один. Но все же он не сможет игнорировать решение ЕС подготовить новые санкции, которые будут ужесточены в ответ на следующий агрессивный выпад России.

Это решение основывается на вновь возникшем стремлении Брюсселя наказать авторитарный режим в Беларуси — не только изолировав элиту страны, но и введя широкомасштабные, но при этом детализированные экономические санкции. России придется взять на себя большую часть полученного урона. Что раздражает Путина еще больше, так это то, как неожиданно быстро зачастую медлительная европейская бюрократия превратила политическое осуждение поведения его союзника-автократа Лукашенко, в настоящее наказание. Лукашенко может запугивать введением военного положения в ответ на давление Запада, но Путин пытается добиться того, чтобы жесткая позиция ЕС по отношению к Беларуси давала слабину, когда дело будет касаться России.

Это вовсе не гипотетическое развитие событий, и оно может произойти довольно скоро, учитывая ущерб политической стабильности в РФ, нанесенный очередной волной COVID-19. Резкий рост числа случаев заражения в Москве обнажил не только ложность неоднократных заверений Путина в том, что страна справилась с пандемией, но и настоящий масштаб связанных с этим ошибок в управлении. Политический парадокс разворачивающегося кризиса заключается в том, что либеральная оппозиция выступает за вакцинацию, а ядерный электорат Путина в большинстве своем медлит. Глубокое недоверие к разрекламированной российской вакцине и готовность к саботированию приказов, данных сверху, доказывают лучше любого социального опроса, как ненадежна поддержка Путина со стороны российского общества. Парламентские выборы запланированы на середину сентября и контролируются больше, чем когда-либо. Но отсутствие выбора, а также широко распространенное недовольство эгоистичными чиновниками, может вызвать новую волну яростных и хаотичных протестов.

Политические стратеги Кремля ожидали к этому времени увидеть определенное восстановление экономики и оптимистичных настроений в обществе, но теперь им предстоит столкнуться с другой действительностью — продолжительной рецессией и усугубляющейся обеспокоенностью. Правительство избегает финансовых стимулов и оказания социальной поддержки, при этом придумывая новые причины, почему приоритетное финансирование получает военная сфера, а не давно заброшенная и перегруженная система здравоохранения. Путинские силовики готовы усилить напряжение в отношениях с якобы враждебным Западом, чтобы сохранить поток финансирования оборонного бюджета. Но всесторонняя конфронтация — от Арктики до Сирии — слишком рискованна, учитывая уже исчерпанные возможности России. Пробная инициатива Байдена подталкивает Путина к тому, чтобы заявить о готовности к нормализации отношений. Но в то же время Кремль пытается атаковать небольшое, но крайне важное слабое звено трансатлантических связей, пытаясь завоевать «победы», которые будут казаться огромными в России, но ничтожными в Вашингтоне. Игра на разногласиях Европы может казаться безупречной и умной стратегией, но ей не удовлетворить острую потребность России во внутренних реформах.

Павел Баев, jamestown.org