Месть офицеру

Подполковник запаса Николай Козлов готов отстаивать свою честь.

О подполковнике милиции в запасе Николае Козлове вся страна узнала в 2010 году, когда накануне президентских выборов он со страниц «Народной воли» рассказал о скандальном факте фальсификации результатов досрочного голосования в «палату представителей» «национального собрания» Республики Беларусь в сентябре 2008 года, свидетелем которого он был.

19 декабря прошлого года люди в штатском задержали его в Минске на пешеходном переходе возле Октябрьской площади, а позже в милицейском рапорте написали, что Козлов был задержан совершенно в ином месте -- у Красного костела. И задержан был якобы за то, что ругался матом и нарушал покой граждан.

Потом был суд, и, несмотря на неопровержимые факты, которые Козлов представил, ему дали 5 суток ареста.

Подполковник запаса готов отстаивать свою честь.

Случайно ли бывшего милиционера неизвестные люди в штатском выхватили из толпы в людном месте, а потом их коллеги цинично составили рапорт, в котором, как утверждает Николай Козлов, нет ни слова правды? Может, это месть за его принципиальность проявленную еще тогда, когда он дежурил на избирательном участке и разоблачил фальсификаторов результатов досрочного голосования? Или месть за его недавние высказывания в адрес белорусской милиции, а точнее, тех ее сотрудников, которые жестко разгоняют любые акции протеста в Беларуси? «Долгие годы в милиции (особенно это заметно по руководству милиции общественной безопасности) проводилась жесткая селекция. В результате этой селекции на ряд руководящих постов были выдвинуты полностью деградировавшие, циничные, аморальные создания, которым беспринципность, карьеризм, полное и демонстративное пренебрежение законом заменяют профессионализм. Именно они руководят разгоном мирных протестных акций, изредка показывая личным примером, как это нужно делать. Благодаря таким, как они, определенная часть милиции превратилась в организованную преступную группу, безнаказанность которой обеспечивают прокуратура и суды», -- это цитата из интервью подполковника милиции в запасе Николая Козлова в октябре прошлого года.

-- Не знаю, можно ли это назвать местью, -- говорит Николай, -- но то, что была команда меня задержать, очевидно… Может, это зависть, комплекс неполноценности. Жить презираемым всеми приличными людьми, жить подонком гораздо тяжелее, чем свободным человеком.

-- В сентябре 2011 года на одной из молчаливых акций вас ударил исподтишка, сзади сотрудник в штатском. А сейчас, после того как в «Народной Воле» было опубликовано ваше откровенное скандальное интервью, вас задержали и осудили…

-- История, которая произошла со мной 19 декабря, и смешная, и грустная одновременно. Она демонстрирует не только то, как цинично ведут себя те, кто наделен в нашей стране властью, но и то, что сегодня представляет собой наша милиция, то есть ее представители, которые осуществляют террор по отношению к инакомыслящим, свободным людям. А все происходило так.

19 декабря около семи часов вечера я вместе с другом на моей машине приехал в центр Минска. Машину я припарковал в районе ресторана «Журавінка», и мы направились к универсаму «Центральный», где приятель должен был встретиться со своей женой. Проходя мимо Октябрьской площади, я обратил внимание, что на ней много милиции и совсем нет людей, хотя интернет был наводнен информацией, что вечером люди выйдут на улицы Минска зажечь свечи в знак солидарности с политзаключенными, арестованными после прошлогодних выборов президента.

С приятелем мы распрощались около «Центрального», и я пошел обратно к машине. Но тут на светофоре у пешеходного перехода на улице Энгельса ко мне подошел крепкий молодой человек в черной куртке и, когда загорелся зеленый свет, подхватил меня под руки. С подоспевшим еще откуда-то напарником они забросили меня в автобус, который по тротуару подъехал к переходу. Автобус проехал по кругу и завернул во двор универсама «Центральный». Водитель и находившийся в автобусе омоновец куда-то звонили и спрашивали, что со мной делать. Видимо, я раздражал их своими вопросами… В конечном итоге, как я понял, они получили команду отвезти меня к Дому офицеров и пересадить в другой автобус, в котором уже находились другие задержанные, человек пять.

Нас повезли в Центральный РУВД. В автобусе я немного поспорил с сопровождающими нас милиционерами, разговаривал по мобильному телефону… Всех, кто был со мной, отвезли в Центральный РУВД, а меня в нарушение принципа территориальности почему-то повезли в Московский. Там в актовом зале было много задержанных, которых доставили от Красного костела, где они молились за политзаключенных. С меня взяли объяснение, в котором я указал лишь то, что меня задержали незаконно, без объяснения причин. В общем, поскольку в моем объяснении я не указал точного места, где меня задержали, то при составлении рапорта его авторы, не мудрствуя особо, написали, что задержали меня около Красного костела, на улице Советской, у дома №15. Якобы я ругался матом, чем нарушал общественный порядок и спокойствие граждан. И уже тогда в протоколе я написал, что меня задержали около универсама «Центральный», что я шел один, абсолютно молча и что все это происходило на территории Центрального района. Несмотря на все мои протесты, меня вместе с другими «провинившимися» до заседания суда отправили в изолятор на Окрестина.

-- И что суд?

-- В суде я говорил, что все выдвинутые в мой адрес обвинения -- абсолютная ложь. Я был единственным задержанным, которого по зданию суда водили под конвоем аж из трех человек.

Я заявил несколько ходатайств. Первое -- о том, чтобы суд запросил видеосъемку, которая велась вечером 19 декабря у Красного костела сотрудниками МВД, так как сотрудники милиции документируют посредством видеозаписи всех и все, что происходит во время подобных мероприятий. Если бы я был у Красного костела в то время и грубо там выражался (причем, как написано в административном протоколе, сотрудники милиции делали мне замечания), то мое лицо должно было бы хотя бы мелькнуть на пленке. Второе ходатайство касалось других задержанных, которые могли подтвердить, что в это время я находился не на улице Советской, а ехал вместе с ними в РУВД Центрального района. Я предложил суду направить туда запрос и допросить их в качестве свидетелей. Ну и наконец, я ходатайствовал о том, чтобы запросить в компании сотовой связи распечатку моих телефонных соединений за тот период времени, когда я, как указано в рапорте, нарушал общественный порядок в районе улицы Советской, 15. В этих распечатках указывается номер абонента, уникальный электронный номер самого телефонного аппарата, а также номера базовых станций, улицы и номера домов, где они расположены. То есть можно достаточно точно установить место, где я находился в это время. Очень сложно заподозрить компьютер в предвзятости и необъективности. Забегая вперед, скажу, что судье Черняк это удалось.

Первые два ходатайства судья Черняк отклонила, третье -- удовлетворила. В присланной из компании сотовой связи распечатке было указано, что 19 декабря в 19.38 я находился возле д.3 по улице Красноармейской (это Центральный Дом офицеров), а в 19.44 -- в районе улиц Хоружей--Даумана, что рядом с Центральным РУВД. Это полностью подтверждало мои показания и опровергало утверждения в суде и сведения, указанные в протоколе, о том, что в 19.50 меня задерживали у Красного костела! Получается, что за 6 минут я должен был успеть долететь от Центрального РУВД до Красного костела, поругаться там матом, получить несколько замечаний от сотрудников милиции и, после того как проигнорировал эти самые замечания, быть ими задержанным. Надо особо отметить, что из показаний, данных в судебном заседании милиционерами-свидетелями, выяснилось, что ругался я грубой, нецензурной бранью в адрес... молившихся у храма граждан и журналистов. Каково?!

Тем не менее судья это не учла, вынося решение. Не поднимая глаз, она оттараторила решение (арестовать меня на 5 суток) и убежала из зала.

-- И как прошли пять суток подполковника милиции в Центре изоляции правонарушителей?

-- Нормально прошли. Какого-то особенного отношения со стороны сотрудников изолятора к себе я не заметил. Жил в таких же скотских условиях, как и все остальные.

А вот сотрудники Московского РУВД по части унижения задержанных -- мастера. Причем, как я понял, это главным образом касается «политических». Например, после того как задержанных доставляют в РУВД, на них там же составляют протоколы и изымают все деньги и вещи, включая шнурки от ботинок и брючные ремни. Все изъятое остается там же, в РУВД, и, когда человек выходит на свободу, в ЦИП изъятых при задержании вещей просто нет. Т.е. без денег на проезд общественным транспортом, без мобильного телефона, без ремня, без шнурков в ботинках, придерживая брюки, ты должен самостоятельно добираться за вещами в тот РУВД, где тебя задерживали. Мне повезло: меня при выходе из ЦИП встречали друзья и родственники. А как добираться тем, кого вдруг не встретили?!

Меня отпустили в субботу, и я поехал в Московский РУВД. Но там мне сказали, что сегодня выходной, кабинет, где находятся изъятые вещи, закрыт, поэтому приходите в понедельник. Только после обращения к дежурному по городу вещи вернули.

Или такой пример. В дежурной части ЦИП Мингорисполкома майор Бегунов без составления протокола, нарушая все процессуальные нормы, отобрал у меня две с половиной пачки сигарет, тысячную купюру, которая завалялась в кармане джинсов. При этом он вызывающе заявил, что мне вредно курить… Так как конкретно эти вещи мне до сих пор не возвращены, мне остается думать, что майор Бегунов их у меня похитил.

Я подал жалобу в прокуратуру на условия содержания в изоляторе и попросил дать правовую оценку действиям майора Бегунова.

-- Вы узнали, кто вас задерживал?

-- Нет, конечно. Они же не представляются. А в суде свидетельствовали милиционеры Бирюля и Гугнюк, которых я видел первый раз в жизни. Уверен, что они меня тоже, потому что задерживали меня совершенно иные люди. Бирюля и Гугнюк лгали, хотя были предупреждены, что могут быть привлечены к ответственности за дачу ложных показаний. И это не первый случай, когда сотрудники милиции лжесвидетельствуют в суде и их показания потом ложатся в основу обвинения, людей сажают или штрафуют, некоторых после такого наказания увольняют с работы. А сотрудники милиции не несут за это никакой ответственности! Даже если будет установлено, что они лжесвидетельствовали в суде в качестве свидетелей, максимум, что им грозит, административная ответственность. Но тем не менее, находясь в изоляторе, я написал заявление с просьбой привлечь к уголовной ответственности тех, кто составлял на меня рапорт. Эти сотрудники находились при исполнении служебных обязанностей и занимались фальсификациями. Благодаря именно этому рапорту меня и лишили свободы.

-- Решение суда Московского района вы обжаловали?

-- Подал кассационную жалобу в Минский городской суд. Возможно, уже на этой неделе состоится судебное заседание, на которое обещали прийти свидетели моего задержания. С помощью Объединенной гражданской партии я через интернет обратился к ребятам, которые вечером 19 декабря находились со мной в автобусе у Дома офицеров и были доставлены в Центральный РУВД. Они откликнулись и готовы выступить в суде.

Но скажу честно: после всего, что я пережил, думаю, шансов на то, что суд вынесет справедливое решение, мало… Но я убежден, что каждый, кто будет рассматривать мои обращения, должен выбрать -- быть честным и принципиальным или…

Судья Черняк могла отложить процесс и потребовать найти свидетелей моего задержания, могла затребовать предоставить дополнительные доказательства моей вины. Например, запись камер видеонаблюдения, которые расположены на здании дома №22 по проспекту Независимости, которые наверняка запечатлели момент моего задержания на пешеходном переходе, видеоматериалы так называемой группы документирования, которая, я уверен, проводила тотальную съемку всех участников мероприятия, проходившего у Красного костела. Она могла потребовать от сотрудников милиции предъявить суду фамилии журналистов и граждан, чей покой, как утверждалось в рапорте, я нарушал 19 декабря. Это сотрудники милиции должны были доказывать, что я совершил правонарушение, а не что-то утверждать голословно. Но этого не случилось…. Тем не менее все должны понимать, что рано или поздно за все преступные решения и поступки придется ответить, и тогда уже дурака не включишь.