Алесь Марочкин: Только юмор помогает творить в Беларуси

Белорусский художник, один из основателей творческого объединения «Погоня», рассказал, как работается в стране, где многое подвергается цензуре.

Сегодня во Дворце искусства в Минске пройдет выставка белорусских художников. В рамках этой выставки будет и отдельная персональная экспозиция произведений одного из основателей «Погони» Алеся Марочкина, который весной отпраздновал 75-летний юбилей.

Один из основателей «Погони» и незаменимый организатор выставок творческого объединения Алесь Марочкин ответил на вопросы журналиста «Радыё Свабода».

«Мы не пошли путем Чергинца и не устроили раздора в Союзе художников»

- С чего начиналась «Погоня»? Чья это идея? Связаны ли вы были с известным в 1970-80-е годы культовым местом «На чердаке»?

- Вот вы упомянули «чердак». Действительно, сначала были неформальные собрания художников в мастерской Евгения Кулика, расположенной «На чердаке» - на центральном проспекте Минска напротив КГБ. Там собирались художники - я, Марковец, Басалыги, Купава, Крюковский... Конечно, мы и раньше устраивали выставки с таким национальным уклоном, где хотели разбудить историческую память белорусов. До этого были выставки, посвященные Тетке (Алоизе Пашкевич), Николаю Гусовскому и другим.

Наконец в 1990 году мы официально оформились как творческое объединение «Погоня». У нас было довольно много людей. Это и художники, которых уже нет с нами - Евгений Кулик, Виктор Марковец, а также Николай Купава, Владимир Круковский, я. Это было объединение «ради пробуждения национального самосознания народа, его духовного, культурного и государственного возрождения» - так записано в уставе.

- И уже тогда такое название появилось? Еще ведь и независимость Беларуси, кажется, не объявили…

- Помню, Николай Купава высказался - мол, «как корабль назвать, так он и поплывет», так что название должно было быть боевым. А Евгений Кулик с юмором сказал: «Ну конечно, Коля, мы назовем ее «Погоня». «Безусловно, только «Погоня», и держаться будем только «Погони» - говорит Купава. Ну, а потом «Погоня» стала официальным государственным символом. Кстати, именно члены «Погони» Владимир Круковский, Евгений Кулик и Лев Толбузин разработали государственную символику независимой Беларуси в 1991 году.

- И вас официально зарегистрировали?

- Более того, мы даже зарегистрировались как отдельная организация, что имело для нас очень плохие последствия. Мы тогда зарегистрировались как юридическое лицо, и на нас тогда начали кивать - мол, «вы разваливаете творческий Союз художников», то есть надо будет делить имущество. Тогда председателем был, кажется, Геннадий Буралкин. Но потом все стихло. Мы не пошли путем председателя провластного Союза писателей Николая Чергинца и не сделали раздора в Союзе художников. Мы остались при Белорусском союзе художников секцией, но называем себя общиной «Погоня».

Мы были вдохновлены независимостью, думали, что все изменилось навсегда. Но до 25-летия дожили. Забегая вперед, скажу, что, конечно же, наш отряд утих. Если в лучшие времена нас было около сотни, то сейчас около полусотни. Много людей ушло, но несколько лет назад, благодаря председателю нашей общины Геннадию Дроздову, в Красном костеле прошла выставка знаковых художников и для Беларуси, и для нашей общины - отошедших от нас. Это Владимир Сулковский, Сергей Тимохов, Виктор Марковец, Тодор Копша, Геннадий Соколов-Кубай, Геннадий Асташенок, Виктор Стащенюка, Евгений Кулик, Евгений Шатохин, Петр Шарипа, Константин Хорошевич, Левон Романовский, Ольга Романовская, Евгений и Генрих Тихановичи, Григорий Кийко...

«С 1990 года «Погоня» каждый год выставлялась, но пришел новый мудрый историк, и все изменилось»

- Алексей, могли ли вы представить себе, создавая «Погоню», что доживете до такого солидного возраста, регулярно будете выставляться во Дворце искусств?

- Действительно, 25 лет - это солидный возраст. Как это мы дожили до этого времени? Многое изменилось, но во многом - абсолютно ничего не изменилось. Даже не думали, что с 1994 года мы попадем в такую ​​ситуацию, когда нас будут запрещать. С 1990 года мы ежегодно выставлялись - и первые четыре года обычно в День Воли 25 марта была отчетная выставка. Это был праздник, праздник для художников, праздник для зрителей.

Но пришел новый мудрый историк, и все это изменилось. Нам запретили на День Воли устраивать выставки, но мы все-таки пробивались. То 10-летие объединения «Пагоня», то 20 лет, сейчас 25. И вот мы во Дворце искусства с вами находимся. 24 ноября, в 17 часов мы открываем выставку нашего творческого объединения.

И что особенно интересно, в этой выставке участвуют и те художники, которые по каким-то причинам отошли от нашей общины, то ли из меркантильных, то ли из политических соображений...

И все-таки мы дожили до 25-летия! Это очень ответственная для нас дата. Нужно показать сделанное за 25 лет. На нашей выставке будет и ретроспекция - художники приносят произведения, которые они считают своей находкой, которые они считают достойными такой выставки. Здесь каждый старается показать что-то особенное, именно свое.

- На юбилейном мероприятии могут выставляться все, кто хочет, или был отбор?

- Прежде всего, будут представлены члены творческого объединения «Погоня». Но есть и приглашенные. Всего 50-60 человек выставляется. На третьем этаже - молодежь, на втором - большая экспозиция: живопись, графика, скульптура. Посетителей ждет много интересного. Алесь Пушкин, Геннадий Дроздов принесли тематические, острые картины. Галина Горова принесла картины - она ​​идет по следам Иосифа Дроздовича, пишет фантастические полотна. Будет и старшее поколение - ветеран Второй мировой войны Николай Назарчук интересно пишет на исторические темы. Интересная техника у Натальи Пиневич - это и скульптура, и живопись. Будут и социально острые картины - если они пройдут. Перед открытием президиум Союза художников, руководство будет смотреть картины. У них тоже срабатывает инстинкт самосохранения. Так что пока не могу сказать, все ли произведения увидит зритель.

«Цензура, безусловно, до сих пор есть»

- Выставки творческого объединения «Погоня» отличаются еще и тем, что вам постоянно запрещают произведения, заставляют снимать. Снимали плакаты Владимира Крюковского, полотна Алеся Пушкина, инсталляции Геннадия Дроздова, ваши произведения. Вот когда запрещали - как объясняли? Чем?

- Относиться к нам стали жестче. Цензура, безусловно, до сих пор есть. Никаких объяснений не последовало. Как не было объяснений, когда лично у меня снимали мои работы. Я говорил: вы снимайте хоть всю выставку, только объясните, дайте официальную бумагу - по какому поводу, по какой причине. Но никто не хочет светиться.

- Вот вы сказали про цензуру. А кто просматривает произведения, кто дает разрешение или запрещает? Как это происходит - накануне выставки?

- Обязательно! Министерство культуры и другие люди в штатском смотрят - и потом звонок руководству Союза художников: снять ту и ту работу.

У меня так было на персональной выставке, когда еще жив был Сергей Тимохов, тогда он был заместителем председателя Союза художников. Я сделал в верхнем зале выставку, мы прошлись там. И пару-тройку моих работ руководство Союза не хотело выставлять. Я, как мог, защищался. Говорю: «Вы дайте мне официальную бумагу - по какому поводу, почему запретили». Меня поддержал Тимохов. Короче, они ничего вразумительного ответить не могли. Мои картины остались на выставке. И мир не перевернулся!

Но вот эта «бдительность», бдительность - она ​​постоянно проявляется. Хотя чиновники и хотят показать, что у нас нет цензуры, но она есть.

- Сколько по времени продлится выставка объединения «Погоня»?

- График во Дворце искусств довольно жесткий: нам отвели шесть дней - до следующего понедельника. Нам предлагали провести выставку в мертвый сезон, в августе, но руководство Дворца искусств пошло нам навстречу. Время благоприятное - студенты на месте.

Мы ждали этого праздника, планировали к выставке выпустить альбом, но не хватило ресурсов. Надеюсь, после Нового года выпустим.

«Я - клоун, который говорит правду»

- Алексей, в этом году 30 марта у вас был юбилей -75-летие. Весной персональную юбилейную выставку не удалось организовать. Но сейчас в рамках выставки «Погоня» будет и ваша персональная выставка в отдельном зале.

- Эта выставка будет в фойе, слева от центрального входа. Нужно поблагодарить директора Дворца искусств Александра Владимировича Зинкевича, это молодой человек, который искренне и преданно заботится об искусстве. В зале, в котором я буду выставляться, очень красивый и правильный интерьер, окна перекрыты, свет отрегулирован. И я сделал это пространство замкнутым. Помещение небольшое, проходное, но очень уютное. Я думаю разместить десятка два полотен, будут и старые работы - 70-х годов, и несколько современных, которых зрители еще не видели - посвященных агрессии России и всему, что с этим связано.

Одна работа называется «Богоматерь Небесной сотни». У меня есть «Богоматерь Куропацкая», «Богоматерь Чернобыльская»... И вот теперь такой диптих, посвященный Небесной сотни. Второй диптих - «Дуэль, либо сопротивление двуглавому мутанту» - там тоже есть определенные ассоциации. На этот раз я обойдусь без лиц, хотя раньше я писал так, чтобы лица прочитывались.

Будет еще одно произведение, если пройдет... Оно называется «Райханутыя» - от слова «Райх». Хотя о произведении трудно рассказывать, надо смотреть, но в двух словах скажу. Я когда посмотрел внимательно на российский «бомонд», на всех этих Бабкину и других представителей российской попсы, которые из кожи вылезают: «Донбасс наш», «Крым наш» - меня это так поразило... Вот от этих «райханутых» женщина защищает щитом мальчика, у которого глазки желто-голубые. А на голове у нее двуглавый орел.

Наконец, я нарисовал портрет своего отца - Антона Николаевича Марочкина.

- Я знаю, что именно отец оказал на вас большое влияние, благодаря ему, вы и стали художником.

- Мой отец всю войну прошел - старшина санитарной роты, таскал на себе раненых, перевязывал, сам был ранен. Он единственный в районе имел орден Боевого Красного Знамени. А после войны он был деревенским библиотекарем. Когда он пришел с войны, он не привез швейную машинку для матери, а привез большую кипу открыток - репродукции картин из Лювра, Дрезденской галереи. Я сидел на печи и рассматривал - может, это на меня и повлияло, что я стал художником.

Впервые я выставлю уникальное произведение - инсталляцию «Стезя Иосифа Дроздовича». Это оригинальный рисованный ковер Дроздовича и интересные предметы вокруг него.

На этой выставке я впервые покажу и «Портрет Анатолия Сыса» - это гений белорусского поэзии. Кстати, я сначала хотел назвать свою персональную выставку строкой Анатолия Сыса «В этой стране». Но моя персональная выставка будет безымянной.

- Алексей, вы с юности были диссидентом? Я полагаю даже по названиям ваших произведений... Отец вас предостерегал?

- Отец не раз повторял: «Ляксейка, колесо истории не повернешь назад, а под колеса попасть можешь». В последние месяцы войны отец вступил в партию. И вот когда я поступил в Витебский институт, отец мне говорит: «Ты, Алексей, в эту партию не вступай, там одни воры». Так что многим в жизни я обязан отцу.

- А в Беларуси художник может прожить творчеством?

- Нет, нет, трудно. Довольно высокая плата за помещение, за мастерскую - как зиму пережить? 5 миллионов в месяц при пенсии в 4 миллиона.

- А что тогда вдохновляет?

- Зрители, выставки - мои работы интересны людям. Вот недавно в Жодино была моя выставка, в «Арт-сядзiбе» две выставки. Теперь вот во Дворце искусств выставляюсь.

- Вы, пожалуй, рекордсмен по количеству запрещенных и даже конфискованных произведений. Недавно сняли с выставки две ваши картины - «Хоккеиста» и «Навалу», припоминаю еще «Какие сами, такой и наш Саня», «Призраки», «слеза Миндовга». Хоть все вернули?

- Нет. Помните, раньше Виктор Шендерович вел программу на НТВ «Куклы». Я написал картину «Наши куклы», она большая, персоны там были познавательные, сарказма много... Вот ее жаль. Так и не вернули. Тот, кто экспроприировал произведение, сказал: «Я его помещу где-нибудь в гараже».

- Наверно, не гараж, а коттедж украшает...

- Возможно. Но мне не жалко. Мой отец любил повторять: «Что спрятал - то пропало, что отдал - то твое».

Я взвалил этот крест и иду с ним. Юмор и шутка мне помогают. Вот нарисовал фигуру, похожую на начальника страны, картину запретили. Но я же никого не оскорбил. К тому же, если вы такие чувствительные, измерьте его нос, усы - может, это не он. Ну, а ассоциации - на то это и искусство.

Королевская и царская семья возле себя всегда терпели клоунов – только клоун, у которого что-то не то в голове, может сказать правду. Вот я такой клоун, который говорит правду. Что же со мной сделаешь? Голову не отсечешь. Посадить, правда, могут...