Минские руферы: Забраться на здание КГБ было бы интересно

Экстремалы, штурмующие крыши, рассказали, на что готовы пойти ради адреналина.

Руфинг (от англ. roof — крыша) — преимущественно молодежное увлечение, связанное с проникновением и пребыванием на крышах высотных объектов. На постсоветских просторах широкое распространение получил в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве. В Беларуси руфинг только начинает занимать умы искателей приключений, тем не менее сообщество «Крыши Минска» «Вконтакте» уже превысило 7000 участников.

Наибольшая интернет-известность принадлежит команде украинско-российского покорителя вершин Виталия Раскалова, его фото и видео покупают CNN, Fox News, NBC, руфер устраивает выставки собственных работ. В списке «залазов» («залаз» — факт проникновения на объект, сам процесс достижения высшей точки строения — прим.) — здание шанхайского бизнес-центра (660 м), башня в Сеуле (555 м), «Саграда Фамилия» в Барселоне, Статуя Христа-Искупителя в Рио-де-Жанейро.

О феномене руферства журналист «Прессбола» поговорил с начинающими представителями движения в Минске, создавшими на белорусском youtube тематический канал.

В столичном кафе с журналистом встретились двое юных парней: Sektant-у, создателю канала, 17 лет, он учится в колледже, Мэту — 16 (герои пожелали не указывать имен — прим.). Заметно, что ребята не привыкли к повышенному вниманию — первый же вопрос приводит к неловкой паузе. Оказывается, название youtube-канала «Sektant Show» не несет сакрального смысла — пошло от строчки из музыкальной композиции.

- После нашей электронной переписки с канала исчезло несколько роликов? Решили убрать от греха подальше?

Sektant: Нет, там не было ничего такого. Просто понял, что они сыроваты, решил оставить наиболее качественные. На канал стало заглядывать больше людей, нужно, чтобы у них была мотивация подписываться.

- Как давно увлекаетесь городским экстримом? Можете назвать себя матерыми руферами?

S: Скорее, опытными. Я занимаюсь примерно два года.

Мэт: Скажем так, большая часть жителей Минска не видела того, что видели мы.

- Согласны, что главная фишка руфинга — проникновение. Спланировать все, попасть туда, куда вход запрещен, скрыться незамеченным?

S: Наибольшее удовлетворение получаешь от достижения цели…

М: …и выброса адреналина. Поиск приключений на свою … — вот главная фишка.

- Что в нашей стране угрожает крышелазам? Административный штраф? Сутки?

М: Если не заниматься вандализмом, в принципе, ответственности руферы нести не должны. Нет ведь закона, который запрещает человеку рисковать собственной жизнью? Любая крыша — охраняемый объект. На те, что ну очень серьезно охраняются, мы пока не залезали. Может, поэтому и штрафов еще не платили.

- Давайте пробежимся по основам для читателей, которые не в теме. Руфинг — ответвление сталкерства, искусства залезать туда, куда нельзя. Метро, подземелья — куда, кроме крыш, вы с друзьями проникали?

М: Посетили множество заброшенных зданий.

S: Да, «заброшки» (заброшенные здания — прим.), катались на транспорте нетрадиционным способом… «Руфинг» — покорение не только крыш, но вообще любой высоты. Вышка, труба — тоже подойдут.

- Какие инструменты лежат в руферском рюкзаке: «разводник», «болторез», «домофонная открывашка»?

S: В новостройку берем квадратные оконные ключи, незаменимы перчатки, так как, если при «залазе» цепляешься за какие-то тонкие объекты, сильно режет ладони. Удобная обувь — кроссы. Иногда используем электрошокер для открывания домофонных дверей, он их не выводит из строя, да и срабатывает только в 50 % случаев.

Электрошокер можно пойти и купить?

М: На Экспобеле. Документы даже не нужны — легальное средство самозащиты.

- У вас обычное телосложение… Какую подготовку должен проходить руфер? Силовые упражнения? Подтягивания?

М: Не обязательно быть качком, нужно лишь иметь определенные навыки. Не знаю, как их описать…

S: …надо тонким быть, чтобы сквозь перила и другие преграды просачиваться.

- С альпинизмом руфинг как-то связан?

S: Если твоя цель — постоять на крыше, альпинистские знания ни к чему. Если планируешь основательно лазать в труднодоступных местах, возможно, они не помешали бы.

Есть ведь и кадры, что занимаются на высоте силовой акробатикой, выполняют трюки, прыжки?

S: Я с 9 лет увлекаюсь паркуром, есть определенная подготовка.

- Это ты на видео забираешься наверх дома по выбоинам в стене?

S: Ну да, было дело.

Виталий Раскалов, наверное, самый известный руфер, зарабатывает тем, что продает права на собственные невероятные видео и фото. Как относитесь к мысли о том, что главная задача руфера — показать людям их привычные места с фантастического ракурса?

М: Пожалуй. Повторюсь, виды, которые открываются нам, обычным прохожим недоступны.

- Но руфинг для вас пока — не искусство, а развлечение, так? Выставку своих работ устроить не готовы?

S: Для этого нужен опыт, но все потихоньку приходит: учимся монтировать ролики, делать более качественные фотографии. Хотелось бы, конечно, в будущем как-то на этом зарабатывать, той же рекламой... Канал только появился, надеемся, все еще впереди.

- На что, кстати, снимаете?

М: Сейчас на SJ 7000, 6-й iPhone.

- Можно ли в Минске сделать популярное экстрим-шоу? В столице достаточно интересных объектов?

S: Да, думаю, это вполне возможно.

М: Строений достаточно.

- Самая высокая точка Минска?

S: «Royal Plaza» на Немиге. Правда, если отталкиваться от ландшафтных особенностей, «Парус» на ст. метро «Фрунзенской» окажется выше. Есть еще минская ТЭЦ-4 — выше точно ничего нет.

М: Да, трубы ТЭЦ.

- А если взять шире — в Беларуси?

М: О… В гродненском направлении есть вышки высотой 250 метров. В планах много мест, куда можно отправиться.

- Допустим, в Минске вы облазаете все. Куда потом?

S: Попутешествуем по городам Беларуси.

М: На Минске останавливаться не будем.

- Куда было сложнее всего пробраться?

S: Если честно, пока не встречалось объектов, куда бы мы проникли, приложив титанические усилия. Где-то было труднее, где-то — полегче. Разве что колесо обозрения в парке Горького. Пришлось проверить все камеры, рассчитать время «залаза», угол, под которым нас не будет видно. Взбирались по внешней стороне колеса.

М: Там есть люки, но они были заблокированы.

- Как готовитесь к «залазу»?

S: Выбираем объект, знакомимся с системой видеонаблюдения, действуем. Препятствия, которые могут возникнуть, — охрана, замки. Однажды забрались на многоэтажку и случайно там нашумели. Жилец дома закрыл дверь и вызвали милицию. Моей девушке пришлось давить на жалость. В итоге он нас выпустил, а правоохранителям сказал, что мы сбежали.

- Вы на крыше, на двери — замок. Действия?

S: Срывать или вскрывать ни в коем случае не будем. Подождем, пока не откроют, попробуем в другой раз. Если дверь открывается обычным оконным ключом, разумеется, воспользуемся им, но потом вновь все запрем. Есть вариант попасть на крышу по внешней части дома, через вентиляцию…

М: Короче, если вход заблокирован, ищем другой путь.

- Как относитесь к «проходкам» — попаданию на крышу по договоренности с охраной, за деньги. Или это у руферов не в чести?

S: Это неинтересно, но если очень хочешь на определенную крышу и не видишь других путей, допустимо. Знаю объект, с охраной которого можно договориться за 200 тысяч.

М: Попасть бесплатно, уйти без последствий — в этом философия.

- Что престижнее: забраться как можно выше или проникнуть на объект, охраняемый денно и нощно?

S: Нельзя сказать однозначно.

- Когда Раскалов гостил в Минске, компания ночевала в башне дома на проспекте прямо напротив здания КГБ. В Москве он штурмовал звезду на шпиле МГУ, к которой ведет целый этаж, отданный сотрудникам ФСБ и другим силовикам…

S: На такие авантюры мы еще не отваживались.

- А на само здание КГБ в теории могли бы забраться?

S: Это было бы интересно.

- А как же последствия? О них не задумываетесь?

М: Вряд ли нас бы ожидали в самом здании — слишком дерзко. Так ведь и злого умысла у нас бы не было. Каким-то образом попасть в подъезд и подняться наверх — все.

- После катания на крыше троллейбуса один из вас попал в милицию. Как приняли в отделении?

S: Того случая могло и не быть. С поездки возвращался назад на метро, в подземном переходе достал камеру и стал просматривать отснятое. По иронии судьбы подошел милиционер и обратил внимание.

- Белорусская милиция жестко обходится с экстремалами? Или на первый раз прощают?

S: Обычно все заканчивается профилактической беседой. За «троллейбус» меня отправили на прием к психологу. Предложили на выбор: штраф 10 млн или психолог. Выбор очевиден.

Если тебя заметят на крыше, спустят вниз и обыщут. Если инструментов для взлома у тебя не будет, и ты наверху не занимался вандализмом, скорее всего, пожурят и отпустят. С нами пока примерно так и происходило.

- Если руфинг получит у нас распространение, отношение милиции наверняка станет менее лояльным?

М: Если руферы будут адекватными, возможно, все останется по-старому, если нет — придется туго.

- Не было мысли водить на крыши экскурсии? В российских городах — распространенная практика.

S: В будущем планируем устраивать бесплатные «сходки». Новички под присмотром смогут попасть на проверенную не слишком опасную площадку.

- Человек средних лет читает текст и думает: «Да просто хулиганы мелкие!» Что на это скажете?

S: У каждого своя жизнь. Есть те, кто рисует на крышах, бьет стекла, что-то ломает, сбрасывает с высоты различный мусор — это хулиганы. Другие делают красивые фотографии, Timelapse-ролики или просто получают удовольствие от нахождения на приличной высоте.

- Откуда открывается самый захватывающий вид на белорусскую столицу?

S: С «Royal Plaza» на Немигу приятно было бы взглянуть, с «Паруса» вроде вид похуже.

- Ощущаете ответственность за то, что делаете? Подростки имеют привычку повторять опасные вещи.

S: Это относится к любым экстремалам. Тинейджеры — социальная группа, подверженная внешнему воздействию. Однажды мы забрались на ЛЭП, а буквально через неделю в другом аналогичном месте погиб молодой парень. Есть ли тут связь? Неизвестно. Об этом писали крупные отечественные информационные сайты. Что с этим делать? А ничего не сделаешь. Каждый должен иметь свою голову на плечах. Родители должны следить за детьми. Это как порно в сети — ограничения есть, а смотреть может кто угодно. Запреты не помогут.

М: Именно. Мы всегда предупреждаем об опасности.

- Был момент, когда кто-нибудь из вас думал: «Все, упаду».

S: Было, когда свисал с моста над проезжавшим под ним поездом. Мост вибрировал, и железо врезалось в руку. В этот момент не думаешь вообще ни о чем. Еще на крыше заброшенного магазина на ст. метро Первомайской — я свисал, держась за железную конструкцию, которая крепилась к шиферу в четырех местах, два конца железки оторвались, и прутья пришлось держать другу.

М: Одни в ситуациях на грани теряются, других адреналин заставляет собраться, действовать быстрее и решительнее.

- Ветер на большой высоте не сдувает?

S: Когда ходил по балкам на крыше неподалеку от Национальной библиотеки, порывы ветра действительно мешали — клонило в сторону. Да, можно потерять равновесие и сорваться, но нас это не останавливает.

- Кем видите себя в будущем? Можно сочетать, допустим, работу в офисе и руфинг?

S: Сложно… Рассчитываю, наверное, найти обычную работу, но свободное время посвящать экстриму, развитию youtube-канала.

- Представим, что завтра откроют доступ на все крыши Минска — романтика пропадет?

М: Это будет совершенно не то. Достигать желаемого нужно без посторонней помощи.

- Ваши родители знают об увлечении сыновей?

S и М: Да.

- И как на него смотрят?

S: Родители узнали обо всем, как и ты, из Интернета. Были серьезные разговоры запреты… Сейчас приходится скрывать «залазы» от мамы, так как обещал ей все прекратить. Когда мама смотрела наши видео, плакала — сын может однажды не вернуться домой.

- И что, материнские переживания того стоят?

S: Да.