Вадим Салей: Трагедия с «Локомотивом» произошла неслучайно

Недавно исполнилось ровно пять лет с момента гибели белорусского хоккеиста Руслана Салея.

Полет 7 сентября 2011 года в составе ярославского «Локомотива», направлявшегося на игру в Минск, стал для него последним. Эта трагедия всколыхнула многих людей, даже далеких от хоккея, задавшихся однимединственным вопросом: как такое могло произойти, что по невыясненным до сих пор обстоятельствам, нелепая смерть настигла целую команду, полной жизненного оптимизма и грандиозных планов?

К сожалению, ответ на то, почему самолет Як42 похоронил вместе с собой 43 человека при одном выжившем, остается тайной. Таковой она является и для родного брата Руслана Салея — Вадима, который, спустя время, не может смириться с этим трагическим случаем, пишет журнал «Наш спорт».

— Мне до сих пор не хочется верить, что Руслан погиб, — говорит Вадим. — Кажется, что он вот-вот должен позвонить, сообщить о своем прилете в Минск, и я помчусь его встречать в аэропорт.

—Возможно, в тот день, когда произошла трагедия, было какое-то предчувствие большой беды?

— Не могу сказать о чем-то необычном. Руслан, а он перебрался в Ярославль всего полтора месяца назад из «Детройта», поговорил со мной по телефону перед посадкой в самолет. Мы тепло пообщались и условились, что встретимся в гостинице после тренировки — ехать встречать его в аэропорт не нужно, сказал он. Руслан ведь был очень добропорядочным человеком, и, несмотря на свой авторитет, не мог отрываться от команды. Для него нужды клуба и интересы были в приоритете.

Правда, спустя 20 минут после нашего разговора, мне позвонил Михаил Захаров и как-то неуверенно сообщил, что с рейсом из Ярославля на Минск произошло ЧП, и практически все, кто находился на борту, погибли. Несколько человек, по словам собеседника, вроде живы. Я был в шоке и не мог сообразить, в чем дело, и оценить масштаб трагедии. Но взял себя в руки — надо было как-то узнавать все подробности.

- Говорят, что надежда умирает последней…

— Да, это так. Правда, пока я приехал в Ярославль, она испарилась, как утренний туман. Все тела погибших были найдены. Из выживших были только игрок Александр Галимов с 80-процентными ожогами и бортинженер Александр Сизов с небольшими переломами. Несколькими днями позже хоккеист умер в больнице в мучениях. Я побывал на месте трагедии — картина ужасная и не для слабонервных. Я занимался всеми организационными вопросами по доставке Руслана в Минск, где его душа должна была обрести покой.

— Беларусь по-отечески восприняла печальное известие. Понятно, что все соболезнования вряд ли могли уменьшить размер трагедии, но, тем не менее, насколько они смягчили вашу боль?

— Я выражаю признательность всем, кто не остался равнодушным в этой ситуации. А таких людей было много… То, что президент страны вместе с известными в республике людьми, оказали моральную поддержку, означало только одно: Руслан Салей был личностью в хоккее, человеком с большой буквы, который  много сделал для Беларуси. Оценила заслуги моего брата и отечественная федерация хоккея, учредив ежегодный хоккейный турнир в его честь. Да и приезд многих известных хоккеистов, чтобы проводить своего товарища и коллегу в последний путь, только подчеркивал авторитет Руслана. Из Финляндии прибыл хоккеист Сергей Еркович — самый близкий друг, из России приехали Александр Фролов, Андрей Твердовский и Алексей Калюжный. Из-за океана прилетели братья Андрей и Сергей Костицыны, Михаил Грабовский и экс-чемпион мира по боям без правил Андрей Орловский. Я благодарен этим людям за такой знак уважения к брату. Знаю, что многие спрашивают, почему в те дни в Минск из Калифорнии не приехала супруга Руслана Беттэн? Я не могу ее осуждать или укорять. Ведь на тот момент в подавленном эмоциональном состоянии она не могла отправиться в такой путь, имея на руках троих детей, старшему из которых всего шесть лет, а младшему — 5 месяцев. Можно сказать, что по согласию всех родственников, было решено, чтобы Беттэн не летела. Дети должны помнить папу живым. Она написала трогательное прощальное письмо мужу и передала его в Минск. «Он был любовью всей моей жизни, и я рада, что у нас осталось трое прекрасных детей. Руслан хранил очаг нашей семейной жизни, и нам его будет очень не хватать».

— Вадим, а можете сказать, каким он был в семейном кругу, среди родных и близких?

— У него была замечательная черта — напористость, благодаря чему он добивался всего сам. Всегда, в любой ситуации, старался найти компромисс, не доводить дело до скандала. У Руслана были обострены необычайные отцовские чувства. К примеру, в 2005 году он не мог нарадоваться появлению на свет своей дочки Алексис. Из-за ее рождения даже пропустил чемпионат мира в Вене. Спустя два года не поехал на мировое первенство в Москву, потому что захотел присутствовать при родах сына, которого они с женой назвали Александро. В трагическом, 2011 году, друзья и знакомые поздравляли Руслана с рождением третьего ребенка — дочки Эйвы.

Из других черт можно отметить природную скромность. У него никогда не было звездной болезни. При этом он всегда все решения принимал самостоятельно.

— И даже тогда, когда из Детройта собирался переходить в Ярославль?

— Безусловно. На финише своей блистательной карьеры он имел богатейший послужной список, чтобы самостоятельно поступить так, как велит внутренний голос. Заметьте, после сезона в «Лас-Вегасе», на драфте НХЛ в 1996 году он был выбран под общим 9-м номером в «АнахаймМайтиДакс», что до сих пор является рекордом для хоккеистов из Беларуси. С 1994 года играл за национальную сборную Беларуси на чемпионатах мира, начиная с группы «С» — всего в восьми мировых первенствах. Один из немногих, кто играл во всех олимпийских турнирах, куда пробивалась национальная сборная Беларуси: в 1998 году — в Нагано, в 2002 — в Солт-Лейк-Сити и в 2010 — в Ванкувере. При этом на последней своей Олимпиаде он успешно играл после серьезной операции на спину.

Повторюсь, что эти заслуги позволяли такому мастеру сделать любой ход в свою пользу. Он остановил свой выбор на команде из Ярославля — клубе с богатыми хоккейными традициями, который всегда нацелен на достижение максимального результата. Насколько я знаю, в то время предложения от клубов НХЛ тоже были. Но не те, которых ждал. Он хотел не просто играть в НХЛ, а выходить на лед в составе команды, которая могла бы реально рассчитывать на победу в Кубке Стэнли. К сожалению, мечта привезти в Минск главный трофей профессионального хоккея так и осталась нереализованной.

Анализируя то, что произошло, я прихожу к выводу: лучше бы он оставался в НХЛ. Тем более, что и супруга на этом настаивала. Кстати, на 40-й день после гибели мужа Беттэн в Минске приняла православие. Ей хотелось, чтобы дети тоже стали православными, потому что одна вера делает людей еще ближе. Таинство произошло в Храме Всех Святых, который находится рядом с Московским кладбищем, где похоронили Руслана. Церемония проходила долго, потому что обряд проходил на двух языках. Ее с дочерями Алексис и Эйвой и с сыном Александро окрестили в один день, и обряд прошел согласно всем канонам. А до этого дети были некрещеные...

— Вадим, по истечении пяти лет, Вы получили ответ, что же могло стать причиной трагедии?

— К сожалению, у меня нет достоверной информации по этому ЧП. Хотя я держу у себя многие документы, в том числе, выписки из судебно-медицинского заключения. Но то, что доводилось до сих пор слышать от следствия в качестве заглавных версий трагедии — меня не устраивает. Я не верю, что самолету не хватило полосы разгона или некомпетентными оказались летчики. Мне кажется, что разгадка кроется гораздо глубже. Видимо, кому-то было выгодно подстроить такую аварию.

Наверное, свет на эту ситуацию мог бы пролить выживший бортинженер, но он внезапно исчез из поля видимости, и попытки многих родителей погибших хоккеистов найти этого человека, и мои в том числе, оказались тщетными. Хотя, если говорить о злосчастном самолете, то нельзя не принять к сведению тот факт, что разбившийся «Як-42» был в «черном списке» Евросоюза. Он не отвечал требованиям стандарта безопасности. Еще в июне 2011 года Европейская комиссия внесла поправки в так называемый «черный список» авиакомпаний, которым запрещено пользоваться воздушным пространством стран Евросоюза. В России, получается, этот запрет пропустили мимо ушей…

Примечательно, что моя дочь Виктория с мамой Тамарой Гавриловной ездили в Москву на «Битву экстрасенсов». Там подтвердили: трагедия произошла неслучайно. Кто-то в ней был очень заинтересован.

— А Вы не замечали за братом разговоров о каких-то фатальных вещах? Что все в этом мире взаимозависимо, и никто не может избежать своей судьбы…

— Так сразу и не скажешь. Хотя, вспоминая все разговоры между нами, что-то из этой области приходит на ум. Когда Руслан собирался переезжать в Ярославль, он пытался со мной завести разговор о страховке на несчастный случай или что-то в этом роде. Я даже мысли не допускал о том, что может что-то случиться. Еще как факт, спустя 14 лет совместной жизни с супругой, перед отъездом в «Локомотив», Руслан оформил документы на наследство. Наверное, в этом нет ничего необычного. Но, если задуматься, то он, значит, что-то предчувствовал. Хотя при жизни никогда не увлекался какой-то мистикой, был реалистом. Насколько я знаю из разговоров с коллегами по клубам НХЛ, когда при перелетах самолет вдруг трясло или он попадала в воздушную яму, Руслан всегда говорил: не переживайте, кому суждено разбиться, тот разобьется. Поэтому все будет нормально.

— А с цифрами загадок не было? В НХЛ дебютировал 7 октября 1996 года, первую шайбу в сильнейшей лиге планеты забросил 7 ноября 1997 года?..

—…Разбился 7 сентября 2011 года. Думаю, с цифрой 7 — это просто совпадения. Предвижу вопрос о 24-м игровом номере, под которым Руслан играл в НХЛ и в национальной сборной. Наверное, в какой-то момент он просто взял такой набор цифр. Ведь перед этим на игровой форме у него был 23-й номер… Хотя по итогам минского чемпионата мира по хоккею в мае 2014 года Руслан был введен в Зал славы Международной федерации хоккея как игрок, выступавший под номером 24.

— О чем Вы жалеете, вспоминая отношения с братом?

— Как старший из детей, а меня с Русланом разделяли целых 12 лет, между нами — сестра Анжела, я себя корить могу лишь за то, что при жизни Руслана уделял ему мало времени. Хотя мы были разными детьми не только по возрасту, но и темпераменту. Я по натуре — холерик. Руслан — полная противоположность: спокойный, уравновешенный. После меня, Руслан, наверное, был для родителей идеальным ребенком.

— Но жизнь течет своим чередом, и сменить что-либо в своей судьбе вряд ли в силах даже экстрасенс?

— Согласен с вами. Поэтому я тоже живу с этой невосполнимой утратой. Прекрасно отдаю себе отчет, что жить нужно ради мамы, своих детей и тех, кто остался за океаном. Я, моя жена Татьяна, дочки Ольга и Виктория, сестра со своей семьей стараемся поддерживать тесную связь с Беттэн и ее детками, регулярно общаемся, поздравляем друг друга с праздниками. Если позволяет время — могу навестить их в Калифорнии. Единственное, что меня сдерживает в общении, так это слабое знание английского языка. Моя вина: я не учу английский, а Беттэн — русский.