Чем «Реал» потчевал БАТЭ на официальном ужине в Мадриде

Борисовчанам очень не хотелось сплоховать с приборами.

16 сентября 2008-го, Мадрид, поздний вечер, темнота. Мы так малы, а вокруг все огромное. «Сантьяго Бернабеу» освещают фонари, а кажется, что это величие «Реала» светит в ночи, как прожектор.

Позади суматоха перелета и праздничное волнение первой тренировки на великом стадионе. Утрясены мелкие шероховатости, которые еще днем, перед занятием, казались катастрофическими и нерешаемыми проблемами. Вроде вопроса экипировки. Во всех заявочных документах тогда значилась Puma, но что-то не срослось с поставкой, и на тренировку БАТЭ вышел в adidas — к ужасу ребят из УЕФА. Пришлось срочно менять документы и соглашаться играть строго в adidas до конца группового турнира.

Венью-директор из Дании несколько раз проговорил процедуру выхода команд на поле. После казуса с экипировкой он тоже стрессовал. Но, увидев борисовскую дисциплину, к концу тренировки подобрел. Его сдержанная похвала в конце занятия была слаще кураги.

Тренировка стала первым выполненным испытанием. Официальный ужин там же, на «Сантьяго Бернабеу», казался еще одним. Ожидание не давало сосредоточиться ни на чем. Галстуки, новые костюмы специально «под группу», белые рубашки.

Волноваться было не о чем, нужно только расслабиться и получать удовольствие от уникальности момента, но это решительно невозможно. Мы приехали заранее, встали внизу и ждали дальнейших указаний.

Сказали, что на ужине будет значительная часть «Хунты Директивы». И тогдашний президент Рамон Кальдерон лично.

El Presidente. На фотографиях он похож на профессора Мориарти из советского «Холмса». Каков он вблизи? Как с ним говорить? Куда смотреть?

«Кабальерос, пор фавор», — сказали нам красиво одетые в белое ребята с усиками. Мы проследовали в лифт и пошли по гулким коридорам «Сантьяго Бернабеу». Было весело и страшно одновременно.

В конце пути ждал зал с большим столом посередине. Нам пожали руки. Из знакомых там были только венью-директор датчанин и делегат-австриец. И заочно знакомый Кальдерон.

Мы сели согласно карточкам на столе. У каждого места лежала карточка с меню. На нем старательным русским курсивом были выведены названия блюд. «Равиолоне с речным раком и морским чертом и крем парми и трюфеля» на первое, «Каррьильера говядины с луковым карамелю» на второе и «Яблочной торт с ванильный кенель» на десерт.

Видимо, трудности перевода все-таки сказались. Теперь я понимаю, что «гарнизон: картофелным пюре с ароматом базилика» — это никакой не «гарнизон», хотели на самом деле написать гарнир. А что такое «луковый карамелю» до сих пор неизвестно.

Но тогда все непонятные моменты списывались скорее на собственный недостаток образованности. Воображение рисовало страшные картины званого ужина в салоне Анны Павловны Шерер.

Очень не хотелось сплоховать с приборами. Ожидание морского черта было томительным. Но он появился в виде фарша в «равиолоне». То есть особых сложностей не представлял. Главное — не обляпаться.

Кальдерона я представлял себе совсем другим, кем-то вроде испанского короля. Серьезным, задумчивым и немногословным. Но он оказался живым дядькой.

Испанец-переводчик (он же работал все пресс-конференции и сносно говорил на русском) не успевал переводить: как у вас дела, как долетели, как тренировка, какие сложности, а может помочь вам с чем, а какие в Борисове нынче погоды, а что означает БАТЭ?

К белорусской делегацией он отнесся с максимальным почтением. Можно даже сказать, по-отечески.

Делегат и венью-директор разговаривали друг с другом больше о матче. «Ну да, пришлось сегодня объяснять больше обычного. Но они слушаются. Пройдет три игры — и БАТЭ ничему не надо будет учить, сами все сделают. Так с ними скоро будет проще, чем с суперклубами. Они все-таки управляемые. Не то, что некоторые бывают», — говорил датчанин под вино.

Подали мясо, и это было самое мягкое мясо, которое я видел в жизни. Его можно было порезать на куски даже незаточенным карандашом. Оно красиво слоилось от одного прикосновения.

«Уже Лига чемпионов началась. Давайте посмотрим!»— сказал Кальдерон. Опустили экран для проектора, и на стене забегали Анри, Это'О, Рафа Маркес и Марат Измайлов: «Барса» играла с лиссабонским «Спортингом».

Я думаю, так за «Спортинг» нигде не болели за пределами Португалии, как в тот вечер переживали за него члены «Хунты Директивы». Это было удивительное зрелище: так смотрели «Барсу» на «Сантьяго Бернабеу».

Волнение ушло, стало весело. Переводчик был нужен все меньше, хотя темы становились все сложнее: что производят на заводе БАТЭ, что такое БелАЗ, нужен «Реалу» новый стадион или нет?

«Чувствуйте себя как дома! Может быть, вам другого вина? Может быть, виски? Или водки?» — не уставал повторять Дон Рамон. Принесли красивый графин, плеснули кому-то.

«А, может, вы курить хотите?» — прочел Кальдерон мысли гендиректора БАТЭ Михал Михалыча Деменцевича. Тот уже полез в карман за пачкой, но Эль Президенте сделал в воздухе красивый останавливающий жест, подозвал дворецкого в ливрее, и через секунду тот появился снова с красивым деревянным ларцом, полным толстых сигар.

«Пор фавор, не стесняйтесь, амигос!» — это было как в кино. Кальдерон сам достал из ларца сигару, отрезал кончик и стал похож на Марлона Брандо вместо профессора Мориарти. В нем не было развязности. Он делал все очень красиво. Наверное, по-другому было нельзя в тот прекрасный вечер, переходящий в ночь.

Единственное, что его испортило — «Барселона» все-таки выиграла. 3:1. «Вечно им везет. Играли как обычно ужасно. Чистый фарт», — сказал Кальдерон.

Андрей Вашкевич, «Прессбол»