Первая ставшая пилотом белоруска: Мне говорили: когда начнутся полеты, она испугается и убежит

Бобруйчанка Наталья — первая девушка-пилот в белорусской военной и гражданской авиации.

«Набираешь полторы тысячи метров, увеличиваешь угол. Самолет трясется, сваливается на крыло (обычно на правое) и начинает вращаться вокруг своей оси. После двух оборотов надо выйти в нормальное положение», — Наташа рассказывает onliner.by, как делать штопор, без особого возбуждения — типа рабочий момент. Она — первая девушка-пилот в белорусской военной и гражданской авиации, история которой началась с объявления в компьютерном клубе где-то в Бобруйске.

Ан-124, райцентр, дядя Женя

Бобруйск. Мама работала в магазине, папа водил машину. Воспитывали дочь. Обычное детство обычного ребенка в обычном райцентре: асфальт, жвачки и компьютерный клуб. Как-то Наташа пошла в один из таких. Требовалась распечатка, а принтера дома не было.

На стене висело унисексовое объявление: парни и девушки приглашаются на занятия планерным спортом в местный аэроклуб. Взяла подружку — отправились записываться.

Пришла к родителям: «Я теперь в аэроклубе!» Мама сильно расстроилась. Пошла звонить родственнику. Дядя Женя был военным летчиком. Жил в Москве, управлял здоровенным транспортным «Русланом» (Ан-124) и командовал целым полком.

«Дядя Женя! Что мне с ней делать?! Я не знаю…» — «Ты не переживай. Пусть походит на теорию, за партой посидит. А потом начнутся полеты — испугается, и желание у нее пропадет». — «Ну, хорошо».

Як-52, БНТУ, обалдела

План пошел по шву. Желание не пропало. Наташе нравилось на высоте. Плюс сезон стартует в конце апреля, а финиширует в середине октября. Зимой не летают, график ненапряжный.

В принципе, хотелось чего-то большего, но не имелось возможности. Поступать по линии авиации было просто некуда. Решила особо не расстраиваться. Спокойно поступила в БНТУ на экономиста и уехала в Минск учиться на бесплатном.

В аэроклубе в Боровой познакомилась со спортивным Як-52. 1 сентября дети пошли в школу, а 2-го Наташа совершила дебютный самостоятельный полет.

Второй курс, зима. Вдруг позвонил начальник аэроклуба, пригласил зайти. Зашла.

«В Военной академии планируют набирать девушек на авиационный факультет. Не хочешь попробовать?» Наташа засомневалась. «Ты обалдела, что ли? Чего думать-то?»

Девушка решила, что надо попробовать. По сути, ей предоставлялся единственный шанс как-то связать свою жизнь с самолетами.

Лопинг, «солнышко», да Винчи

На медкомиссии поместили в барокамеру, дали давление, как на высоте в пять тысяч метров, попросили выполнить какие-то задания, потом опустили и проверили реакцию организма. Наташин чувствовал себя прекрасно. В абитуриентах еще были девушки из витебского аэроклуба, но поступила только она.

Жили на 9-м километре. Парни первые два года проводят в казарме. Девушки сразу попадают в общагу. Им чуть веселее, но все равно жестко.

Подъем в 6:30. Все натягивают спортивные костюмы красно-зеленой расцветки и бегут на зарядку. После полутора лет самостоятельной жизни не очень комфортно. А тут еще и армейские порядки с контролем и отчетом по всем фронтам.

К физической подготовке добавлялась и специфическая. Курсанток помещали в ренское колесо — это такой тренажер для прокачки вестибулярного аппарата, в котором фиксируются руки и ноги. Со стороны похоже на витрувианского человека Леонардо да Винчи. Надо раскрутиться за счет собственной силы и сделать что-то в районе десяти оборотов за установленное время.

Первая в истории авиационного факультета девушка справлялась. Из всего предложенного не смогла сделать только полный оборот в лопинг-тренажере (это как «солнышко» на качелях во дворе, только с бо?льшим радиусом).

Л-39, пипец, ракеты

Як-52 стал как родной. Петли, бочки, перевернутый полет — Наташа делала все фигуры. Говорит, страшно не было. На страшно в полете времени нет. Думаешь, как выполнить технику и выдержать все скорости.

Последний раз делала штопор в 2009-м. Прищуривается, вертит руками в воздухе, пытается вспомнить, как именно.

— Тысячи полторы метров высота. Летишь, увеличиваешь угол, у самолета начинается тряска, он сваливается на крыло (обычно на правое) и начинает вращаться вокруг своей оси. Ручка нейтральная, даешь педаль для противоположного вращения. Потом педали нейтральные — и ручку на себя. Но я уже не уверена, что именно так. Давно было. В другой жизни.

На четвертом курсе целый год изучали боевой Л-39, потом поехали в Лиду летать на нем. Як-52 — легкий: тонна веса. В «элке» — четыре.

— Стрельбы у нас были. Прилетела. Подходит инструктор: «Ну что, Наташа, завтра поедем на аэродром все мишени ставить обратно». Подкалывал меня за меткость.

За свою военную карьеру Наташа и ракетами стреляла, и бомбы сбрасывала. Ощущения, говорит, сильные. Адреналин вырабатывается в промышленных масштабах.

— Я не могу сказать, что зависима. Вот недавно первый раз на мотоцикле каталась… Знаете, пипец как страшно было. А хозяину мотоцикла нравится. Мол, весь кайф в том, чтобы этот страх перебороть.

Плюс ко всему Наташа прыгала с парашютом. Но то была часть учебы.

— Честно, страшнее, чем самолет в воздух поднимать. В 15 лет прыгала впервые. На Ан-2 нас подняли, открыли дверь, говорят: прыгай. В голове крутится: ну, все прыгают, надо и мне. А в полете уже не страшно. Опускаешься, виды красивые. Правда, потом начинаешь беспокоиться, чтобы ноги не переломать при приземлении.

Ан-26, капитан, Мачулищи

Будущие летчики-инженеры не пишут дипломов, они сдают экзаменационные полеты. Дело было в Лиде. Из Минска приехал летчик-инспектор. Наташа выполняла полет в зону и фигуры пилотажа — петлю да еще по мелочи. Получила девятку, а потом и лейтенантские погоны — первой среди девушек в истории Беларуси.

Потом было пять лет армии. Правда, чистого времени получилось примерно половину: дважды ходила в декрет. С мужем познакомились в академии. Он бегал где-то рядышком, в таком же красно-зеленом костюме. Правда, не летчик, а связист.

Ездила из Минска в Мачулищи. Рабочий день пилота — мимо шаблона. В неделю две-три смены полетов. План, задания — все в районе аэродрома. Тренировались, чтобы быть в тонусе на случай надобности. Наташа управляла транспортным Ан-26.

По выслуге лет сменились погоны. В итоге капитан Титенкова отработала военный контракт. Закончился контракт — закончилась и армия. Тем более возник вариант с гражданкой. Наташа решила попробовать.

Домодедово, автомат, Лондон

Все совпало. Национальный авиаперевозчик проводил кастинг. Показываешь документы, светишь диплом, отвечаешь на вопросы — на русском и английском. Если все хорошо, отправляешься в Вильнюс на тренажер, чтобы показать свои летные качества.

Если и там все хорошо — добро пожаловать на стажировку. Стажировка — 40 рейсов. Первый раз летела в Домодедово.

— В военном самолете, ты одна. Нет инструктора, который чуть что тебе поможет. Конечно, когда впервые летела на Як-52 или Л-39, волнения было намного больше. Но в Boeing у меня появились совсем новые мысли. Только села в кресло — стала думать: это ж у меня сзади сто с чем-то человек…

Когда стажировка прошла, ничего, по сути, не изменилось. Только Наташин статус.

— На военных самолетах пилот выполняет практически все действия на руках, а в пассажирском больше автомата. Самолет действительно делает очень много работы самостоятельно. Пилот же контролирует и корректирует процесс.

Первый и второй пилоты четко разделяют обязанности. Один непосредственно управляет самолетом, второй занимается мониторингом и связью. На обратном пути пилоты меняются.

Если борт направляется в Лондон или Париж, желательно, чтобы связью занимался человек поопытнее. Английский у диспетчеров очень быстрый.

Boeing 737NG, 1500 часов, подкалывать

В кафе происходило что-то странное. За столиком сидели две девушки и мерились своими самолетами. Наташа говорила про Ан-26, а Света рассказывала про Boeing 737NG. И такое бывает.

Света — россиянка. Ее фамилия — Еременко. Это первая девушка-пилот в истории гражданской авиации Беларуси. Новость о ее появлении мощно срезонировала в феврале 2016-го.

Наташа заинтересовалась пуще всех. Через знакомых узнала телефон, набрала, попросила о встрече. Света не отказала и вообще оказалась очень отзывчивой.

— Я себя, конечно, перебарываю, но обратиться с каким-то рабочим вопросом к мужчине, бывает, стесняюсь. Света меня спасает. Она замечательная и очень сильно помогает. При этом у человека столько знаний, что я стараюсь равняться. Она мой старший товарищ. Да, мы почти ровесницы, но она больше летает на Boeing — уже тысячи полторы часов. У меня пока только триста. Света мне как-то сказала: «Если начинают подкалывать, дай понять, что для тебя это все серьезно. И относись к профессии соответствующе».

Сочи, командир, не для ЗОЖа

Первый полет Титенковой после стажировки состоялся 2 августа. За короткое время в гражданской авиации она уже успела поработать на рейсе со своей семьей. Муж и сыновья летели из Сочи. Младший пока еще ничего не понимает, а старший сильно гордился, что домой его везет именно мама.

График у пилотов — врагу не пожелаешь. Совсем не для ЗОЖа. Но Наташе нравится.

— Смотришь на пустой город — ни пробок, ничего. Выезжаешь на трассу, а там никого. Прибываешь в аэропорт, летишь в рейс, возвращаешься домой в обед — здорово. Да, я фанатка этого дела. В отпуске не знаю, что делать. Хочется к самолетам, вообще катастрофа. Выходные — мини-катастрофа… Взлет и полет — это ручное управление. Моя любимая часть. Управляя такой здоровой машиной, я чувствую силу. Это приятно.

В перспективе Наташа хочет стать командиром, позже — инструктором. Она — первая белоруска — пилот военной и гражданской авиации, уже историческая фигура. Но ей это совершенно фиолетово.

— Ну да, есть внимание. Интервью несколько раз давала. И то больше для бабушки. Ей было приятно читать про внучку, очень гордилась. А так какая разница, первая я или двадцать первая? Мне просто нравится летать. Не хочу ничего другого.