«Много Орш мы не потянем»: как на самом деле живут белорусы в районах

Журналисты составили рейтинг регионов.

Проблема увядающих регионов давно волнует белорусов. Власти требуют повысить уровень жизни в стремительно беднеющих областях и планируют активно развивать отстающие территории, эксперты предупреждают о большой опасности для нашей нестабильной экономики. В каком состоянии сейчас находятся белорусские регионы, и нужно ли их срочно спасать?

Журналисты tut.by составили рейтинг белорусских районов, чтобы посмотреть, действительно ли все настолько плохо (спойлер — да), и что нужно сделать, чтобы раскрыть потенциал отдельных частей нашей страны.

Журналисты подготовили рейтинг на основе открытых данных. В Беларуси ведут статистику по 129 регионам — в это число входит Минск, как отдельная административная единица, 118 районов и 10 городов областного подчинения (Барановичи, Бобруйск, Брест, Витебск, Гомель, Гродно, Жодино, Могилев, Новополоцк, Пинск). Журналисты взяли 10 наиболее важных показателей и ранжировали населенные пункты по каждому из них по шкале от 1 до 10.

Дальше журналисты объединили 10 показателей в четыре тематические группы — их вы видите в таблице. Последний шаг — финальная оценка. Для этого понадобилось сложить результаты регионов по всем четырем группам.

В лидерах рейтинга оказался Минск, минская агломерация (районы вокруг столицы) и другие большие города. В целом, Минская область — самая успешная.

В хвосте небольшие районы, особенно много из Витебской и Могилевской областей.

Прибыль предприятий Минска в 2017 году составила 5,4 млрд рублей. Это почти столько же, сколько у предприятий всей остальной страны — 5,6 млрд.

В 22 районах страны в 2017 году предприятия сработали в убыток. Антилидер этого списка — Бобруйский район — здесь потери оценили в 301 млн рублей.

Прямые иностранные инвестиции на чистой основе за пять лет с 2013-го по 2017 год в Минск составили 4,1 млрд долларов, в остальную страну — 3,3 млрд долларов.

Районы, где больше всего сократилось население с 2001 года, находятся в Гродненской области: Зельвенский (-43%) и Свислочский (-41%). Там же самый большой процент пожилых людей среди всего населения.

В топе районов с самым молодым населением два района с территории, пострадавшей от аварии на Чернобыльской АЭС: Наровлянский и Кормянский.

Откуда у нас такая разница между регионами, и почему это плохо?

С 2017 года в Беларуси сокращается количество населения. Этот процесс довольно неравномерный — пока Минск прирастает, сельская местность продолжает редеть. Только вслушайтесь: за последние 18 лет столица выросла примерно на 300 тысяч человек. Это почти все жители Бреста.

Такие диспропорции начали формироваться еще во времена СССР, отмечает директор Исследовательского центра ИПМ Александр Чубрик. Тогда сложилась административно-территориальная система, которая существует до сих пор. Страну поделили на районы со своими центрами притяжения, рассчитывая на прогнозы, что население будет расти и к концу 1990-х годов превысит 11 миллионов. Но с 1994 года число жителей лишь сокращалось, и кризис начала 1990-х годов поставил крест на советских планах по региональному развитию. Расслоение между регионами начало увеличиваться.

Власти пытались этому противодействовать — возник проект по строительству агрогородков, были сделаны не самые удачные попытки модернизации и строительства новых предприятий. Потом появилась поддержка бизнеса на селе и в малых городах — это реально сработало, но ненадолго.

— До последнего кризиса 2015 года были попытки преодолеть проблемы за счет перераспределения средств. Но когда у государства сильно сократились финансовые возможности — ведь ему надо платить по долгам, — то вместо сближения регионов началось их расхождение. Это называют дивергенцией.

Однако в Минэкономики считают, что разница в уровне развития между разными регионами не растет так сильно, как нам кажется. По мнению ведомства, когда говорят об увеличении или уменьшении межрегионального разрыва, смотрят на максимальный и минимальный показатели.

— То есть, в примере с зарплатой — это разница между уровнем в самом высокооплачиваемом и самом низкооплачиваемом регионах. И это соотношение примерно сохраняется с 2010 года на уровне 2,4−2,5 раза. Слайды иллюстрируют не увеличивающееся разделение, а то, что регионов с низким уровнем заработной платы становится больше.

Но что с этим фактом делать? В действительности Минск стал центром притяжения, ведь здесь больше возможностей для учебы и работы, развлечений и отдыха. Следом за ним идут областные центры и крупные города, которые «выгребают» ресурсы и возможности будущего развития всех остальных территорий.

Молодежь и трудоспособное население уезжают из небольших городов и деревень, где им нечем заняться. Несмотря на льготы со стороны государства для бизнеса на селе, предпринимательство не спешит там активно развиваться. «Тут даже негде посидеть и поесть», — делится впечатлением наш журналист после поездки в самый маленький город Беларуси. И эта ситуация скорее не исключение, а правило.

Отсутствие работы и мест для отдыха, ужасные дороги и нерегулярный транспорт, плохой интернет — это лишь некоторые из причин, которые делают жизнь в регионах не очень привлекательной. Не последнюю роль играет зарплата в регионах — белорусы ждут честно заработанные деньги месяцами, получают зарплаты и премии продуктами, а еще берут товары в магазине под запись.

Лукашенко требует сделать заработки «терпимыми», однако статистика пока не радует — в самом бедном районе люди на руки получают всего 580 рублей. В 49 районах (то есть почти в половине районов страны) средние зарплаты — от 700 до 800 рублей. При этом в столице этот показатель выше почти вдвое — 1499 рублей.

— Основная проблема как порочный круг — у людей мало возможностей для работы, поэтому самая мобильная и талантливая часть населения ищет, где можно заработать больше, и при возможности уезжает туда жить. После этого региональные рынки сужаются, и возможностей работы становится еще меньше, — указывает Александр Чубрик.

Малые города теряют людей в активном трудоспособном возрасте, а крупные города — молодежь. Поддерживать социальную инфраструктуру становится слишком сложно и дорого. Если эти угрожающие тенденции продолжатся, окажется, что в некоторых населенных пунктах появятся проблемы с доступностью базовых социальных услуг — больниц или школ.

Уже есть такие места, где региональные проблемы достигли своего апогея. Они показывают, во что будут превращаться районы, удаленные от центров притяжения, если подобные тенденции сохранятся.

А что делать?

В Минэкономики считают, что положительные тенденции все-таки есть. Например, в Могилевской области за два года завершили и ввели в эксплуатацию 25 производственных и инфраструктурных объектов. Из-за этого в наиболее отстающих районах произошел большой рост промышленного производства — в Краснопольском (в 1,8 раза) и Славгородском (в 1,3 раза) районах. При этом экспорт услуг юго-восточного региона увеличился в 9 раз.

— За два года действия безвизовой зоны на территории Августовского канала в Гродненской области создано около 600 рабочих мест в сфере туризма, появилось свыше 30 новых объектов общественного питания. Еще за 2016−2017 гг. в городах-спутниках Минска построено более 205 тыс.кв.м общей площади жилых домов, — рассказывают в ведомстве.

Сейчас одна из главных региональных программ — Оршанская. В 2017 году Александр Лукашенко поставил задачу поднять Оршанский район «из руин и пепла» и сделать его образцовым. До 2023 года в регион «вольют» 2,4 млрд рублей.

Программа может сработать, но есть ли у нас деньги, чтобы ее масштабировать, задается вопросом Александр Чубрик.

— Это еще один правовой режим, в котором есть госфинансирование, своеобразное скрещивание Островца с Великим камнем. Внутри одной маленькой страны слишком много правовых режимов, и они начинают конкурировать друг с другом. К тому же еще несколько «Орш» мы не потянем.

В остальных районах пока используют традиционные инструменты, и они не дают видимого эффекта. Ситуация требует более нестандартных решений, считает Александр Чубрик. Одно из них — развитие местного самоуправления. Многие проблемы невозможно решить из Минска, они видны и понятны лишь на более локальном уровне. К тому же люди, которые живут в конкретном регионе, будут заинтересованы в его развитии.

— Район, который однозначно исчезает, можно попробовать «реанимировать» — дать жителям самостоятельность в принятии решений и оставить местным властям все налоги, которые собирает район. Если эксперимент будет удачен, его можно масштабировать.

Еще одна идея, которая способна помочь регионам — использовать краудфандинг для социальных и государственно важных проектов, которые позволяют решать проблемы на местах.

— Люди очень часто готовы «сбрасываться» на что-то важное — «талака» у нас в крови. Если соединить деньги сообщества и государства, мы получим огромный эффект, по крайней мере, на местном уровне. Но такой метод должен существовать только в сочетании с местным самоуправлением — именно жители региона должны решать, что для них приоритетно.

Что касается предложения изменить административно-территориальное деление и решить проблему социальной инфраструктуры Беларуси, то тут есть свои минусы.

— Идея может сработать — по крайней мере некоторые из новых «центров притяжения» способны сделать свое дело. Но проблема в том, что в экономике сейчас не самые золотые времена — определенности нет ни по поводу внешних рынков, ни по поводу внутренней ситуации. Если провести такую масштабную реформу, это может превратить нынешнюю неопределенность в хаос. Новая система поначалу не будет четко отлаженной, а это значит, что бизнесу и инвесторам придется сложно. Вероятно, нужно подумать над малыми решениями.

Что произойдет, если ситуация не изменится и существующие программы по развитию регионов окажутся неэффективными? Вряд ли Минск превратится в девятимиллионный город, а остальные части страны придут в полное запустение. Однако люди, которые живут в небольших населенных пунктах, будут все чаще сталкиваться с разными проблемами — отсутствием работы, маленькими зарплатами, плохой инфраструктурой.