«Взрослые дяди, как школьники, опустив головы, строчат в блокноты»

Зачем чиновники, получившие новые должности, конспектируют речь Лукашенко.

Эти взрослые дяди, которые как школьники, опустив головы, строчат в блокноты, 26 декабря стали главами местной «вертикали», пишет «Солидарность».

Что же сказал им Александр Лукашенко такого важного, что следовало бы записать?

Приведем несколько цитат (из сообщения пресс-службы диктатора):

«Кроме руководителя предприятия и председателя райисполкома я в стране более интересных должностей не вижу».

«Это будет сложный, очень непростой год. И если мы достойно пройдем его, значит мы на что-то способны».

«Тем не менее расслабляться нельзя. Вы видите, какая погода сейчас стоит».

«Надо идти к людям и работать с людьми».

«Будем эффективно управлять процессами — страна не обвалится».

«Никакого прощения за коррупцию должностных лиц и их начальников не будет. Это сигнал нашим руководителям».

Думаете, ЦУ от первого лица люди, ставшие председателями исполкомов, не в состоянии запомнить? Сомневаюсь. Скорее, хотят продемонстрировать лояльность и преклонение перед главным начальником.

Судя по видео, некоторые строчили за Лукашенко даже его благодарность «вертикали», причастной к «выборам» в «парламент». Правда, диктатор заметил, что это была репетиция, главное действо его назначенцев ждет впереди — намекая на президентские выборы.

За 25 лет эта картинка — чиновник, записывающий речь правителя, стала настолько привычной, что мало кого удивляет. Год назад глава федерации гольфа Владимир Дражин оказался в центре внимания, когда журналисты разглядели, что он записал за правителем: «Бабла мало, нет Мерседесов, телки на задне…» Эта запись стала мемом в соцсетях, и диктатору пришлось объясняться, каких телок он имел в виду.

Госслужащий с опущенной головой перед правителем — символ местной власти, которая нанята на деньги народа и держит ответ перед одним человеком, который и назначил его на высокий пост. Если бы местные «царьки» так за людьми конспектировали — их ожидания и проблемы, вероятно, мы жили бы в другой стране.