Новости БеларусиTelegram | VK | RSS-лента
Информационный портал Беларуси "МойBY" - только самые свежие и самые актуальные беларусские новости

«Никогда не думал, что коллеги встанут за меня единым фронтом»

23.01.2021 общество
«Никогда не думал, что коллеги встанут за меня единым фронтом»

История врача, который два раза переболел ковидом и четыре раза был задержан — но не теряет оптимизма.

Четыре раза быть задержанным, два раза переболеть ковидом — в последние полгода врачу Руслану Бадамшину везло не особо. В последний раз его задержали 14 января, когда он находился на больничном. Тогда, рассказывал на суде врач, он вышел в аптеку и поликлинику — по пути домой его и задержали. Двое суток он провел в ИВС, после чего — выпустили: Руслан в тот момент болел COVID-19. Через несколько недель ему придется вернуться в изолятор, чтобы «досидеть» назначенное наказание — 15 суток ареста «за участие в пикете». Но Руслан по этому поводу не унывает и не теряет оптимизма, пишет tut.by.

Фото: tut.by

Вообще, говорит Руслан Бадамшин, он считает себя человеком везучим: у него отличная семья, после своего первого задержания 10 августа он попал в Жодино, где не было избиений — а мог бы угодить на Окрестина, где они были. Хотя задержаний, считает врач, «уже правда многовато».

— Друзья подшучивают: «Мы тебя, конечно, любим, но пока с тобой дружить не будем. И на встречи к нам не приходи», — улыбается Руслан.

В первый раз его задержали 10 августа на улице Игнатенко в Минске, недалеко от мечети.

— Мы гуляли с друзьями. И тут во дворы заезжает тонированный микроавтобус. Открываются двери — оттуда выходят ребята в черном. Мы бросились врассыпную — это была естественная реакция. Погнались за мной. Я споткнулся, упал. После этого меня начали избивать, зачем-то стрельнули в бедро. Хотя я лежал на тротуаре и вряд ли мог оказать какое-то сопротивление. Позже я проходил медицинское освидетельствование, обращался в больницу, подавал заявление в СК. Там до сих пор лежит мое заявление об избиении и похищении, но, как и по сотням других, никакого движения нет.

Двое суток Руслан пробыл в Жодино. В камеру, рассчитанную на десять человек, поместили около 30. Еду, по словам врача, выдавали только на тех шестерых, кто был задержан до 9 августа. Но все делились друг с другом.

Фото: tut.by

В начале ноября Руслана задержали во второй раз. 2 ноября он был на встрече медиков, которые пришли поддержать отчисленных студентов медуниверситета. Итог — ночь в Московском РУВД, суд и 15 «суток» от судьи Лидии Телицы. Арест Руслан отбывал в СИЗО Барановичей.

29 ноября — вскоре после освобождения — он вышел на Марш соседей. Там его опять задержали. Очередные 15 суток от судьи Светланы Черепович он провел в Жодино.

— Если сравнивать: какой из арестов вам дался тяжелее всего?

— Наверное, первый. В камере — в три раза больше людей, чем положено. Первые сутки нас вообще не кормили. Было жарко, условия — полная антисанитария. Плюс в первый раз все было необычно.

— В ноябре вас задержали второй раз за месяц. Не думали, что, может, стоит остановиться, учитывая, что недавно 15 суток отсидели?

— Переносить трудности мне не впервой. Боятся, наверное, все. Но мне было бы стыдно сидеть дома. Я не питаюсь иллюзией, что после перемен мы будем жить, как в Швейцарии. Но Беларусь должна стать хотя бы страной, где работает закон, где человек не боится высказывать свое мнение, проявлять инициативу; где в милиции служат порядочные люди. Для меня это важно ради будущего своих детей.

Если брать последний раз, когда меня задержали, то это было что-то немыслимое. Мы шли с другом в сторону дома. На улице никого не было. И тут раз — на меня просто напали. Я реально подумал, что это бандиты. Меня повалили на землю, натянули шапку до подбородка. Раз после этого я оказался на Окрестина, естественно, это были какие-то сотрудники силовых органов. Хотя по закону они должны были представиться. Если я совершаю какие-то незаконные действия — потребовать их прекратить. Все каноны того же закона о милиции грубо нарушены.

«Если государству медработники нужнее в изоляторах, то что поделать…»

— Вы говорили в РУВД и в изоляторе, что заражены коронавирусом?

— Конечно. Но это мало кого интересовало. На Окрестина я ехал вместе с другими задержанными — всего нас было пятеро. Сказал фельдшеру, который нас «принимал», что болею. Мне ответили: «Нет документа — нет и болезни». И поставил COVID-19 под вопросом. Жалобы на тот момент были несильные: боль в мышцах, головная боль, усталость при малейшей физической нагрузке. Кашель к тому моменту более-менее прошел. Но после ночи в холодной камере вернулся. А с ним — и боли в груди.

Фото: tut.by

Руслан говорит, что как задержанного с ковидом под вопросом его посадили в отдельную камеру. В ней было холодно: тепло от батареи нивелировал сильный мороз на улице. Он несколько раз просил вызвать фельдшера — на его просьбу отреагировали с третьего раза. Лечение, которое он получил в ИВС, оказалось простым: измерили температуру бесконтактным термометром, один раз дали таблетку парацетамола, во второй — ибупрофен и аспирин.

— Были удивлены, что судья Максим Трусевич признал вас виновным и назначил 15 суток ареста?

— Честно — да. Рассчитывал хотя бы на штраф, учитывая, что у меня подтвержден коронавирус. Плюс свидетели утверждали, что никакого митинга в том районе не было. Сначала, по версии милиции, там проходило шествие. Потом протокол переделали под пикет — милиция даже приезжала на Окрестина, чтобы я его переподписал. Кроме этого, по словам милиционера-свидетеля, пикет проходил на Никифирова, 5, и все задержанные уже расходились. Но я (и это подтверждают записи с видеокамер) двигался в обратную сторону. Как я мог расходиться, если по факту шел к тому месту, где этот так называемый пикет проходил? — после суда у Руслана осталось много вопросов без ответа. Решение он планирует обжаловать.

По словам врача, он не рассчитывал, что его отпустят на месяц и позволят выздороветь.

— Морально я смирился. А что делать, если уже судили? Единственное, понимал, что передач не будет, и теплых вещей не получу. А в камере действительно было очень холодно.

Фото: tut.by

Отпустили Руслана, как он считает, благодаря настойчивости его жены Татьяны и сестры Людмилы. Сам он такого исхода не ожидал.

— Никто не сказал, что меня выпускают. После суда, к вечеру (а изолятор был практически пустым), нас всех — пятерых человек — спустили на первый этаж. Мы подумали, что это перевод на ЦИП. Раздали вещи — и тут говорят: «Бадамшин, распишись в журнале за полученные вещи». И ведут меня к двери. Что за дверь — непонятно: обычно из Окрестина я выезжал на автозаке, не своим ходом. Потом открывается вторая дверь — и я вдруг оказываюсь на улице. Первую минуту не понимал, что происходит. Потом сообразил. Ничего не объяснили, но я, в принципе, не огорчился.

На улице я встретил Аллу Сергеевну, которую задержали из-за меня. Она услышала, как я кричал «помогите», побежала с остановки, где стояла, начала снимать на телефон происходящее. И ее за это схватили. Потом она рассказала, что не очень хорошо разбирается в телефоне, даже ничего не смогла снять. Я бесконечно всем благодарен.

— Каково жить и знать, что пройдет пару недель — и нужно опять вернуться в изолятор?

— Знаете, мне 36 лет, и до 2020 года я не был в курсе, где находятся минские РУВД. Сейчас знаю адреса абсолютно всех отделений. Конечно, я негативно отношусь к тому, что мне придется сидеть, но не боюсь этого. Каждый раз, когда я находился на Окрестина, в Жодино и Барановичах, надеялся, что выйду — и у нас что-то в стране поменяется. В этот раз тоже надеюсь, что мне не придется сидеть еще 13 суток.

Фото: tut.by

— Вы большой оптимист.

— В СИЗО ты оказываешься в абсолютной изоляции. Но время идет, и ты веришь, что что-то должно случиться. Естественно, хорошее. Тем более, вместе с тобой находятся единомышленники. Это придает оптимизма, энергии, силы бороться за свои идеалы, отстаивать свою гражданскую позицию. Когда мы сидели в Барановичах, было очень интересно, кто же победит на выборах в США: Байден или Трамп? Каждый раз, когда заходили тюремщики, мы у них спрашивали о результате. Но многие даже не знали, кто это такие. Мне показалось, там не очень образованные люди работают.

— Если вам придется отсидеть 13 суток, вы будете брать трудовой отпуск? Отпуск за свой счет?

— Нет. Если государству медработники нужнее в изоляторах, то что поделать… Вообще, мой адвокат говорит, что сейчас стало интересно работать. Раньше ее клиентами часто были наркопотребители, воры, а сейчас — врачи, программисты, юристы, предприниматели и другие. По большому счету, я думаю, властям все равно, какая медицина у народа. У них — своя лечкомиссия, в которой не бывает очередей, есть новое оборудование. А то, что врачи сидят в тюрьмах, их мало беспокоит, наверное.

Фото: tut.by

— Вы пробыли под арестом уже 34 суток. По сути, это месяц, выброшенный из жизни. Или как вы к этому относитесь?

— Я бы не назвал это месяцем, выброшенным из жизни. За это время у меня появилось очень много хороший товарищей, единомышленников. Когда случается какая-то трудная ситуация, теперь мне даже не нужно звонить, чтобы попросить о помощи. Люди сами предлагают ее. Лучше бы, конечно, провести это время с семьей. Тем более, у меня две дочки: младшей Александре — 6 лет, старшей Ульяне — 9. Ульяна очень переживает. Меня это, конечно, сильно беспокоит.

«Эта ситуация помогла мне лучше узнать своих коллег. Никогда не думал, что они будут стоять за меня единым фронтом»

— Вы учились в суворовском училище, ваш отец — военной летчик в прошлом.

— Да, он и сейчас учит летать.

— Как так получилось, что вы стали врачом?

— Когда я учился в суворовском, нас заранее готовили к поступлению. Кто-то хотел стать пограничником, кто-то — пойти в КГБ. Многие ребята, чьи родители были милиционерами, шли в правоохранительные органы. Моя мама хотела, чтобы старший брат стал врачом, но тот не поддался. А я согласился. У нас в семье медиков не было, но мне специальность понравилась.

Мне никогда не хотелось быть чисто военным. Потому что в армии слишком много пустой траты времени. Подготовка к смотрам и парадам, строевая подготовка — я все-таки за то, чтобы работать продуктивно. Поэтому решил стать военным врачом. Ты военный, но в то же время — медик, делаешь свою работу не для картинки, а для того, чтобы быть полезным.

Фото: tut.by

После шести лет учебы в университете Руслан Бадамшин пошел работать в военную часть в Печах. Первый год он служил командиром отдельного медицинского отряда. Но медицинскую помощь оказывал редко — больше заведовал машинами ЗИЛ-131 для дезинфекции и обработки в полевых условиях, а еще автоперевязочной ГАЗ-66.

— Первое время я пребывал в шоке. На меня повесили материальную ответственность, я вообще не работал врачом — максимум оказывал доврачебную помощь. Из машин постоянно сливали топливо. Приходилось платить. В конце концов настоял, чтобы меня перевели в медроту.

Три следующих года Руслан Бадамшин отработал неврологом в медицинской роте. Там он решил, что ценность его местонахождения на этой должности небольшая.

— Принял для себя решение, что в Печах как специалист я не состоюсь. По истечении четырех лет уволился за систематическое нарушение контракта.

— Многие бывшие военные рассказывают, что уходить со службы тяжело: кажется, что там, «за забором», ты никому не нужен. У вас было такое переживание?

— Нет, я понимал, что если ты что-то умеешь, то найдешь себя. В моем детском представлении командир должен идти в атаку, решать глобальные ситуации, а не измерять расстояние между звездочками и быть довольным, если нашел ошибку. Я понял: нужно что-то менять, пока я не потерялся как специалист. Тем более, если ты здоровый мужчина, у которого есть руки и ноги, то вариантов — уйма. Все остальное — оправдание своей слабовольности.

После увольнения Руслан стал врачом-терапевтом в поликлинике, затем — неврологом, брал дежурства в 10-й клинике. С 2018 года он работает в РНПЦ неврологии и нейрохирургии на должности врача функциональной диагностики, специализируется на наследственных и приобретенных нейромышечных заболеваниях, в том числе работает с пациентами с СМА.

Фото: tut.by

— Если загуглить ваше имя, на первой странице поиска окажется информация о вас как враче и о всех ваших задержаниях. Вам это мешает в работе и общении с пациентами?

— Никоим образом не мешает. Более того, вся эта ситуация помогла мне лучше узнать своих коллег, которых в очередной раз хочу поблагодарить. Никогда не думал, что они будут стоять за меня единым фронтом — и врачи, и медсестры.

— Ваша жена мужественно пережила ваши четыре задержания. Как она это перенесла?

— С какой-то стороны ей было тяжелее, чем мне. Когда ты сидишь в СИЗО, просто ничего не знаешь. Эмоциональный фон приглушается, от безысходности ничего не можешь сделать. А родственники в этот момент тебя ищут, пытаются узнать, где ты, что с тобой. Жене тяжело, но она полностью меня поддерживает. Ведь мы просто выступаем за правду — и против того, что нас, белорусский народ, обманули на выборах. Так, по крайней мере, я рассказываю свои детям.

— Откуда у вас самого такой оптимизм?

— Благодаря абсолютной уверенности в своей правоте. Нам отступать некуда. Если отступим, в Беларуси будет невозможно жить. Я до сих пор не могу принять, что в XXI веке в Европе возможно такое, причем у всех на виду.

Последние новости:
Популярные:
архив новостей


Вверх ↑
Новости Беларуси
© 2009 - 2024 Мой BY — Информационный портал Беларуси
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]