«Пора понять, что медики — это ценность, которую нужно беречь»

Белорусские врачи написали открытое письмо по поводу происходящего в стране.

В последнее время в медицинской сфере было несколько громких историй, когда медикам не продлевали контракты. Осенью 2020 года не продлили контракт с детским реаниматологом в РНПЦ «Мать и дитя» Андреем Витушко. С 3 апреля уходит Владимир Мартов — заведующий отделением анестезиологии и реанимации Витебской городской клинической больницы скорой медицинской помощи (БСМП). Не продлили контракт заведующему отделением анестезиологии и реанимации № 3 Гродненской университетской клиники Валерию Лыщику.

Два белорусских врача, которые сейчас работают за границей, написали открытое письмо по поводу происходящего, а также высказали свое мнение в комментариях tut.by.

Открытое письмо медиков, которые работают за границей

Недавно появилась новость о прекращении трудового контракта с заведующим отделением анестезиологии и реанимации БСМП Витебска Владимиром Мартовым. Человеком с большой буквы — уникальным врачом, учителем, автором множества медицинских книг, замечательным лектором. До этого прекратили контракт с заведующим отделением анестезиологии и реанимации Гродненской университетской клиники Валерием Лыщиком, еще ранее не продлили контракт с высококлассным специалистом, кандидатом медицинских наук, детским реаниматологом Андреем Витушко. Причины всем очевидны, и они не имеют ничего общего ни с профессиональными качествами данных врачей, ни с качеством выполняемой ими работы.

События такого плана не вызывают ничего иного, кроме глубокого недоумения и обеспокоенности за будущее здравоохранения Беларуси. Врачи такого уровня, как доктор Мартов, Лыщик, Витушко, являются ключевыми и уникальнейшими специалистами, вовлеченными не только в клиническую деятельность и работу с пациентами, но и в организацию медицинской помощи, и, что очень важно, в практическое обучение специалистов, как интернов, так и молодых врачей.

Клиническое обучение врачей происходит не в университете, а именно на рабочем месте. И этим должны заниматься не вчерашние интерны, не молодые специалисты, а врачи, имеющие солидный практический и академический опыт. В большинстве развитых стран, включая нашего соседа — Российскую Федерацию, существует система резидентур, и на подготовку специалиста уходит в среднем от двух до семи лет после окончания мединститута, в зависимости от специальности. Чтобы стать, например, квалифицированным анестезиологом-реаниматологом требуется в среднем пять лет.

В Беларуси молодой специалист идет в самостоятельное плавание всего лишь после года интернатуры и дальнейшее его обучение происходит на рабочем месте и напрямую зависит от менторов и опытных коллег, а при их частом отсутствии — путем проб и ошибок, а зачастую и очень неблагоприятных исходов. В системе таких врачей-менторов, как Мартов, Лыщик и Витушко, не так уж и много. и отказываться от них — это абсолютно недальновидный шаг. Уволенных врачей нельзя заменить молодыми специалистами, тут не подходит физический размен «один на один» — нужны годы усиленной учебы, тысячи часов клинический практики и опыт преподавания в конце концов. К моменту, когда подрастет замена тому же доктору Мартову, прямо или косвенно пострадает множество пациентов.

Уже сейчас в одной из центральных районных больниц Беларуси заведующим отделением анестезиологии и реанимации является 25-летний специалист, недавно окончивший интернатуру. То есть врач, закончивший только 1 год клинической подготовки по специальности, работает независимым специалистом, выполняя работу, где требуется как минимум опыт. И об этом говорят чуть ли не с гордостью. Это на самом деле отражает текущее состояние дел в медицине — дефицит кадров.

Сейчас интерны усиленно учат немецкий и английский языки, заранее прорабатывая возможности эмиграции. Врачу анестезиологу-реаниматологу найти работу за рубежом проще, чем врачам другой специальности. Анестезиологи чрезвычайно востребованы практически в любой стране, а с эпидемией COVID-19 реаниматологи стали буквально на вес золота. Ценность данных врачей во всем мире значительно возросла, но только не в Беларуси, где по-прежнему можно жертвовать штучными специалистами.

Люди, принимающие подобные приказы о непродлении контрактов, не могут не осознавать последствия данного решения, и если их они устраивают — тогда, видимо, возможность для врача уехать за рубеж — вариант, который удовлетворяет обе стороны, но только не пациентов.

Мы уверены, что доктор Мартов найдет себе достойную работу. Но найдут ли еще одного доктора Мартова…

Сергей Костюченко, клинический ассоциированный профессор анестезиологии медицинского колледжа Лернера при Кливленд Клиник, специалист анестезиолог института анестезиологии Кливленд Клиник Абу-Даби, дипломант Европейского общества анестезиологии, дипломант Европейского общества интенсивной терапии

Владимир Свирков, врач анестезиолог-реаниматолог, Австрия

Сергей Костюченко, анестезиолог-реаниматолог, ОАЭ: «Устроиться реаниматологом за границей стало чрезвычайно просто»

— Я работал в Минской областной больнице, был заведующим отделением реанимации, но в 2017 году переехал в ОАЭ. Эту страну выбрал, потому что здесь было оптимальным соотношение профессиональных возможностей и зарплаты. Изначально, конечно, я планировал переезжать в США, причем сдал все американские медицинские экзамены и готовился поступать в их резидентуру, но мне в тот момент предложили остаться в областной больнице в роли заведующего отделением — и я согласился. На этой должности я проработал три года, а затем все равно решил уезжать. Встал вопрос — куда? На тот момент мне было 35 лет и ехать в США, поступать там в резидентуру и быть еще четыре-пять лет интерном я не хотел. В ОАЭ ты сразу полноценно мог работать врачом-анестезиологом без прохождения дополнительной резидентуры. К тому же здесь широко используется английский язык, поэтому нет языкового барьера. Я нашел клинику, написал им, по скайпу прошел собеседование и поехал работать.

Сергей Костюченко.
Фото: личный архив врача

Почему уехал? Помимо финансовой причины были и другие. Это примерно то, о чем рассказывал в интервью доктор Владимир Мартов. Если почитать комментарии пользователей к этому материалу, то видно, что некоторые обвиняют его в том, что он как заведующий не смог организовать бесперебойную работу кислорода в отделении. Но этим по сути не должен заниматься заведующий. В ОАЭ заведующий занимается тем, что лечит пациентов, консультирует самых тяжелых, он решает, какой врач и что будет делать. Для всего остального есть специальные службы. Есть инженеры, есть техники, есть бухгалтеры, есть секретари, есть юристы. Они занимаются закупками, ремонтом, организацией, логистикой.

В ОАЭ медицина клиентоориентированная, здесь это сервис. Ты должен улыбаться, вести себя соответственно этикету, подбадривать пациента. Например, в Беларуси пациент, как правило, не выбирает себе анестезию, приходит анестезиолог и говорит, что делать. Здесь слово пациента — закон. Но врач должен объяснить ему все плюсы и минусы того или иного вида анестезии и порекомендовать то, что будет лучше именно для него.

Фото: Алесь Пилецкий, TUT.BY

Если вернуться к истории с доктором Мартовым, которому не продлевают контракт, то надо понимать, что такой доктор — ключевое звено в отделении, он в том числе отвечает за подготовку и обучение остальных сотрудников. Если его убрать и поставить на его место любого другого молодого врача, пусть хорошего врача, который старается, у него может не быть таких навыков, опыта и тех знаний, которые есть у доктора Мартова. Чтобы достичь уровня доктора Мартова, пройдет не один день, неделя или год, это все нарабатывается годами.

В Беларуси после медуниверситета есть интернатура, она длится один год. Считается, что в идеале более молодой врач после интернатуры должен наблюдаться более опытными коллегами. Но многие молодые врачи после интернатуры едут работать в районные центры, где они дежурят самостоятельно. Не всегда есть возможность, чтобы кто-то за ними присматривал.

За границей есть резидентура. Она для разных специальностей занимает разное количество лет. Например, по анестезиологии она три-четыре года. За это время молодой врач учится работать, у него есть более опытный ментор, то есть врач, который за него отвечает, при этом молодой врач не может самостоятельно консультировать пациента. В Беларуси сейчас также планируют ввести резидентуру. В каком виде она будет организована, пока неясно. Когда сейчас наши студенты имеют год интернатуры, то во многих больницах у опытных врачей банально не всегда есть время заниматься настоящим менторством. У меня как у заведующего отделением была обязанность обучать стажеров-интернов, но времени на обучение никто не давал. В резидентуре в ОАЭ есть специальный факультет, у врачей есть время, когда они освобождены от основной работы для того, чтобы обучать резидентов. Но если мы сегодня не продлеваем контракты с опытными врачами, то кто будет учить на местах молодых?

Из-за событий с доктором Мартовым, врачом БСМП Артемом Сорокиным многие медики в Беларуси подавлены. Они понимают, что награды за их хороший труд может не быть. Доктор Мартов вложил всю свою жизнь в медицину, сделал миллион полезных вещей, а сейчас с ним не продлевают контракт. Молодые врачи видят это, понимают, что это может ожидать и их в будущем, поэтому могут начать настраиваться на то, чтобы из Беларуси уехать. Выйти из зоны комфорта, выучить иностранные языки, показать свои знания — не так просто, как кажется. Но анестезиологам-реаниматологам это сделать проще всего, потому что во всем мире есть дефицит анестезиологов. Это востребованная специальность, а сейчас к тому же и эпидемия COVID-19, а анестезиологи-реаниматологи ведут тяжелых пациентов в реанимации. Поэтому устроиться реаниматологом за границей стало чрезвычайно просто.

Фото: Алесь Пилецкий, TUT.BY

В ОАЭ предлагают врачам приехать работать без экзамена, просто набирают медиков на краткосрочные контракты от трех до шести месяцев, зарплата около 10 тысяч долларов в месяц, предоставляется страховка, жилье и оплачивается переезд. Учитывая такие условия, вполне может произойти ситуация, когда в Беларуси постепенно будет образовываться нехватка опытных анестезиологов, потому что зрелые врачи, которым от 30 до 40 лет — а это самый прокачанный и устоявшийся пласт специалистов — наиболее мобильны.

Да, из-за оттока специалистов можно увеличить наборы в медвузы, продлить срок распределения, но качественный уровень специалистов может упасть.

Владимир Свирков, анестезиолог-реаниматолог, Австрия: «Пора понять, что медики — это ценность, которую нужно беречь»

— Из Беларуси в Австрию я уехал восемь лет назад. В Беларуси я работал анестезиологом в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии имени Н.Н. Александрова. РНПЦ онкологии — это классное учреждение, где все было достаточно хорошо организовано и вообще не на что было пожаловаться, было хорошее оборудование. Единственная проблема — моей зарплаты не хватало, чтобы прокормить семью. Когда в 2010 году ударил кризис, была такая ситуация, что мне родители передавали продукты. Это было не очень приятно.

Владимир Свирков.
Фото из личного архива врача

Когда я переехал в Австрию, год проводил клинические исследования — в этом случае можно работать без подтверждения диплома. И вот этот год я сдавал разные экзамены, в том числе языковые, чтобы диплом подтвердить. Когда все это сделал, получил право официально работать врачом. Сейчас я работаю анестезиологом-реаниматологом в государственной больнице и веду частную практику по лечению боли.

Несмотря на то, что живу в Австрии, поддерживаю контакты с медиками в Беларуси. Вы не представляете, какое настроение сейчас в медицинской среде и о чем говорят врачи.

Фото: Алесь Пилецкий, TUT.BY

Например, многих затронула ситуация, когда врача РНПЦ неврологии и нейрохирургии Руслана Бадамшина забрали отбывать сутки ареста прямо с рабочего места. Подобные истории в итоге могут привести к еще большему оттоку медиков из страны. Разговоры в медицинской среде о том, как уехать, не стихают. Теперь люди не думают уезжать или не уезжать, сейчас вопрос только в том, куда и когда.

Если врачи будут уезжать, то по большей части будут работать вчерашние студенты. Но и студенты сегодня не те, какими были мы, когда оканчивали университет. Нам тогда казалось, что прорваться на Запад невозможно, что наши дипломы никому там не нужны, но сейчас молодые люди мыслят по-другому. Они видят, что на Западе работают их знакомые, понимают, что так же могут уехать, если будут учить иностранные языки.

Поэтому мне кажется, что пора понять, что медики — это ценность, которую нужно беречь, что у врача есть возможность уйти, а у руководителя клиники может не быть возможности найти такого же врача. Да, можно найти доктора в регионах и предложить ему работу в столице, но что тогда будет на периферии? Кто будет там работать? Я когда-то тоже работал в регионах и видел, как уровень медицинской помощи отличается там от того, что есть в столице. Это было заметно еще тогда, а что будет сейчас?

Фото: Алесь Пилецкий, TUT.BY

В Австрии не хватает врачей, здесь за врача ведут борьбу. И вот эта разница поражает: в странах, где хороший уровень медицины и хороший достаток, врачей чуть ли не на руках носят. И абсолютно по-другому в Беларуси, где хороший уровень медицины, но далеко не самый лучший в мире, и где далеко не самая лучшая экономическая ситуация. И по сути врача от переезда мало что останавливает.