Апогей демократии

В нашей поликлинике в кабинетах врачей установили Web-камеры.

Я, конечно, в ней была черт знает когда. И, если правильно помню, последняя запись в амбулаторной карте касалась того, что пациентка Калинкина С.М. родила мальчика ростом-весом (а мальчику-то уже 19). Но новшество мне совсем не понравилась. Потому что если бы наш будущий папа узнал столь радостную новость из интернета, то я имела бы бледный вид.

А ведь к врачам приходят с разными проблемами: у кого-то насморк, а у кого-то и импотенция; кому-то интеллигентно давление меряют, а кого-то гонят на гинекологическое кресло. Впрочем, представьте себя, красавца, хотя бы кресле стоматологическом -- с открытым ртом, бешеными глазами и слюной по бороде – и вы оцените потенциальные кадры из поликлиники. «И этот человек претендует на то, чтобы стать президентом?» -- спросит белорусское телевидение, сославшись на то, что кадры выложил анонимный пользователь в Интернете. «Ни за что!» -- дружно ответит публика, совсем забыв, что при виде бормашины выглядит ничуть не лучше.

И все-таки я не за красоту, я хочу понять логику. Вот почему в кабинетах врачей районной поликлиники Web-камеры нужны. Нашлись и силы, и средства, и даже мотивация какая-то извращенная. А на избирательных участках видеокамеры совсем ни к чему. И дорого это, и бессмысленно; даже если оппозиция на эти цели деньги найдет, то Центризбирком их не примет, гордо сообщив, что выборы могут финансироваться только из госбюджета.

Понятно, что цель оснащения поликлиник видеокамерами не в том, чтобы снять Калинкину или Калякина (просто мы с Сергеем Ивановичем соседи, значит, к одному медучреждению приписаны) со спущенными штанами. Тут большая государственная проблема решается: чтобы врачи не мухлевали с больничными, чтобы не брали взятки. И ради отлова взяточников с 10-20-30 долларами государству не жалко ни денег, ни усилий, ни имиджа. А вот выборы – проблема маленькая, ничтожная, никчемная. Тут государство демонстрирует, что за каждую копейку удушится, хотя речь идет о куда более крупных «взятках» в виде фальсификации голосов избирателей.

Почему?

Ответ, конечно, на поверхности. Поэтому нам и прозрачные урны для голосования не нужны, и наблюдателям ОБСЕ на наших выборах делать нечего, и представители независимых кандидатов будут мешать работе комиссий… Мы вообще приблизились к идеальному варианту, когда никто просто не должен осмелиться оспаривать право власти определять, кто может побеждать на выборах. Ведь один раз этот не дозревший до вдумчивого голосования народ уже выбрал сами знаете кого, больше так рисковать не стоит.

Просто слышу речи, которые будет вещать государственная пропаганда в обоснование тезиса о праве власти назначать победителя. «Апогей демократии, демонстрация полного и безусловного доверия народа своему правителю!» Опять же, выгода налицо: 9 миллионов долларов, которые тратятся на выборы, экономим. А значит, можно построить еще один ледовый дворец – такой, как запланирован в Шклове.

На кой ляд нам еще один дворец, мало кто, конечно, понимает. Но пару чудаков, которые публично одобрят, поприветствуют и поблагодарят Лукашенко за столь мудрый подход, в стране найдется. А для «телекартинки» большего и не надо.

Впрочем, новости будущего времени обсудим позже. На сегодняшний момент мы имеем следующее. Видеокамерами сумели оснастить улицы, кассы, обменники, банки, заведения ЖКХ, рестораны и прочее-прочее. Даже зачем-то кабинеты врачей в моей поликлинике (и я не исключаю, что не только в моей). А вот оснастить 6 тысяч избирательных участков видеокамерами, которые стоят от 30-60 долларов каждая, государство никак не может. Даже с учетом того, что избирательные участки создаются в школах, колледжах, иных государственных учреждениях, где есть и компьютеры, и выход в Интернет. Да и видеокамеры не на все участки нужно покупать, потому что во многих местах они и так есть, только картинку не в Интернет, а на мониторы Центров оперативного реагирования выводят. Но глава Центризбиркома Лидия Ермошина в своих традициях точного счета каким-то образом 4,5 миллиона долларов на эти цели насчитала. Считала мастерски – будто борщ варила по бабушкиному рецепту: ингридиентов не жалеть и чтобы по-богатому! Хотя под наши выборы и поскромнее бы блюдо подошло: чай, не избалованы…

Поэтому не будем падать в обморок от озвученных цифр. Тут не в деньгах причина и не в организационных сложностях. Причина в том, что нельзя. Нельзя никому показывать, как проходят белорусские выборы. Нельзя это показывать ни наблюдателям, ни видеокамерам. Вот я и хочу, чтобы пропаганда мне объяснила, почему человека, пришедшего на прием к врачу в поликлинику, несмотря на врачебную тайну и прочие этические моменты, снимать можно, а то, что происходит с урной для голосования, и как считают голоса избирателей, снимать нельзя? И почему кампания, в которой избирателям ничего нельзя, у нас называется выборами?

Впрочем, ответ на последний вопрос я сама знаю: «выборами» такие кампании можно назвать только потому, что очень многим людям после них приходится выбирают страну, в которую лучше уехать.

PS. Надпись на фото: «Куда ты смотришь?»

Светлана Калинкина, «Народная воля»