«Я все пыталась глубоко вдохнуть, а у меня не получалось»

Как коронавирус бьет по пожилым белорусам.

Про то, что новый тип коронавируса больше всего угрожает людям старшего возраста, кажется, знают уже все. По статистике, у этих людей болезнь протекает сложнее, дольше, да и риск летальных исходов повышается в разы, пишет onliner.by.

«Я все пыталась глубоко вдохнуть, а у меня не получалось»

Мария Францевна из Столбцовского района в эту субботу отметила свое 73-летие. И этот день рождения для нее был особенным. Чуть больше недели назад, как раз на 9 Мая женщину выписали из больницы после 36 дней лечения.

— Двойной праздник получился, — радуется Мария Францевна, когда мы разговариваем по телефону. — До болезни я о коронавирусе ничего не знала, слышала только по телевизору, что творится в Италии и Испании. Думала, боже мой, какая напасть на этих людей и что творится! Мне даже на ум не приходило, что именно я могу тоже заболеть.

Все началось в конце марта. Тогда Мария Францевна почувствовала себя не совсем хорошо: появилась боль между лопатками, сухость во рту, заложило уши — непонятное состояние, не похожее на обычную простуду. Участковый врач из местной амбулатории послушал Марию Францевну и выписал ей таблетки. И сначала ей вроде как стало легче, но потом ситуация ухудшалась.

— Уже в среду, 3 апреля, мне стало невмоготу. Было очень тяжело дышать, я все пыталась глубоко вдохнуть, а у меня не получалось. Температура днем поднялась до 37,3. Я подумала: идет ночь, а что я буду делать в деревне, если станет хуже? И решила вызвать скорую, — вспоминает женщина.

В столбцовской больнице ей дважды сделали рентген и выявили левостороннюю пневмонию. Ей назначили антибиотики и взяли мазок на коронавирус, а через пару дней провели повторный тест. Через неделю Марии Францевне стало гораздо хуже.

— В ночь с 10 на 11 апреля я уже не спала. Поднялась температура, я стала задыхаться, плакать и кричать, чтобы хоть что-то делали со мной, — объясняет она.

Наутро в субботу, 11 апреля, Марию Францевну отправили в Воложин. Результатов двух мазков Мария Францевна на тот момент еще не знала.

— Уже в Воложине мне сказали, что тест на коронавирус положительный. В больницу позвонили из Столбцов, оттуда же набрали мужу, — рассказывает женщина. — Оказалось, что у меня первый тест был отрицательный, а второй — уже положительный.

Женщина не знает, как она могла заразиться. Версии у нее разные, но все сводятся к больнице. Она считает, что могла подхватить вирус или в приемном отделении, или уже в палате.

— Дело в том, что муж мой тоже болел вместе со мной, но болел легче, спасся просто антибиотиками, хотя он на 10 лет старше, ему сейчас 82 года. В больницу его не клали, хотя он со мной контактировал.

Болезнь у Марии Францевны протекала тяжело. В Воложин ее везли уже «на кислороде» с сатурацией в 85% (при норме в 95%).

— Я мало помню, что и как было, — говорит она. — Помню, как меня врач на 5-м этаже встретил, слышала сквозь пробелы, как он говорил, чтобы подключили меня к кислороду, его слова: «Думаю, мы обойдемся без реанимации». А потом сознание выключалось.

Постепенно женщина стала приходить в себя. Слабость уходила, но тесты на коронавирус оставались положительными.

— На спине лежать не разрешали, только на животе. Нужно было по 16 часов так лежать, я выполняла все предписания, — вспоминает она. — Очень долго не уходила моя пневмония, очаги все оставались. Доктор сказал, что не выпишет меня, пока я окончательно не вылечусь. Морально меня очень поддерживали семья — муж, дочка, братья, сестра, — подруги и соседи. Сестра писала: «Мария, крепись, ты у нас самая сильная, самая старшая, ты справишься».

Последнюю неделю перед выпиской Мария Францевна чувствовала себя хорошо. Врачи говорили про крепкий иммунитет.

— У меня же нет никаких посторонних болячек, только давление скачет, — считает она. — 9 мая пришел доктор и сказал: «Ну, Мария Францевна, радуйтесь, у вас мазок отрицательный». Муж забрал меня домой. Я приехала домой и заплакала. Я не думала, что когда-нибудь вернусь в свой дом, это наш родительский дом. Но я вернулась. И думаю еще дальше жить. Я хочу еще написать в Министерство здравоохранения. Хочу поблагодарить всех врачей воложинской больницы, а особенно Владимира Лущинского — это какой-то божий дар, а не доктор!

«Когда пришли отрицательные результаты тестов, я впервые в жизни плакала от радости»

Светлане Павловне 58 лет. До коронавируса она ни разу за всю жизнь не лежала в больнице (роддом не в счет).

— Если бы мне кто-нибудь два месяца назад сказал такое, я бы плюнула ему в лицо. В жизни бы не поверила. Все родственники удивлялись, как я заболела, — объясняет минчанка.

Я первый раз ложилась в больницу. Когда медсестры ставили мне капельницы, я говорила: «Ой, боюсь». Они спрашивали: «Вы что, первый раз?» Я отвечала, что да, они удивлялись.

Для Светланы Павловны все началось 22 марта, когда она простыла. Сначала она пыталась лечиться сама, но три дня у нее была температура 38 градусов и появился кашель, стало болеть под лопаткой.

— Племянница уговорила сходить и сделать рентген, — признается женщина. — Я пошла в поликлинику, взяла направление на анализы и на рентген. Делали дважды, что-то им не понравилось в первый раз. Нашли справа пневмонию и сказали ехать в больницу. А я человек мнительный: сказали надо — значит, надо. 26 марта на скорой поехала в третью городскую. Потом нам стало известно, что в шестой больнице заболели медсестры. То есть коронавирус появился и у нас в третьей больнице.

Когда коронавирусом заразилась соседка по палате, Светлану Павловну и еще одну ее «коллегу» признали контактами первого уровня. Их всех перевели в «шестерку».

— Возможно, где-то на этом этапе мы и заразились. Потому что анализы на коронавирус при поступлении в третью больницу были нормальными, — вздыхает Светлана Павловна. — В шестой у нас снова взяли мазки, сделали рентген, кардиограмму.

Через пару дней выяснилось, что пневмонию удалось вылечить, но вечером того же дня у Светланы Павловны обнаружили коронавирус. Об этом ей сообщил лечащий врач.

— Я очень нервничала, очень. На фоне этого стресса у меня через пару дней пропал нюх. Я не слышала запаха дезсредства, клюквенного морса и так далее, — вспоминает Светлана Павловна. — Потом мне сделали КТ, и после нее врач заявила, что необходимо сделать бронхоскопию, мол, у меня есть новообразование. Опять стресс был. Хотя в остальном все восстановилось, мне стало легче, все симптомы пропали, пневмонию на рентгене больше не показывало. И все остальное время я помогала ухаживать за больными. И понятно, что нервничала.

Светлана Павловна лечилась 32 дня. За это время ей сделали пять тестов на коронавирус. До последнего они все были положительными.

— Люди лежали максимум три недели, а я пролежала здесь 33 дня, — рассказывает Светлана Павловна. — Я уже даже просилась выйти под расписку, так как живу дома одна и могу побыть на карантине. Меня не отпустили. Хотя я потом уже не понимала, что делаю. Когда пришли отрицательные тесты, я впервые в жизни плакала от радости. Я думала: ну вот, наконец-то я выскочу отсюда.

Выписали Светлану Павловну в конце апреля. Она сразу же вернулась к своей уютной квартире и цветам.

«Прошлась метров 30 и стала задыхаться, даже пришлось остановиться»

О своей болезни заслуженная артистка Беларуси 67-летняя Надежда Микулич вспоминает с юмором.

Все началось после того, как Надежда Анатольевна выписалась из столичной больницы №2, куда легла «для профилактики».

— Я лежала там с 22 февраля по 6 марта, — рассказывает она. — Как раз пока я лежала там, у нас появился первый зараженный — студент из Ирана. Потом вдруг позакрывали все этажи. В общем, я знала, что такое коронавирус и что он уже в Беларуси.

С «профилактики» Надежда Анатольевна вернулась 6 марта, сыграла концерт, сходила в гости, а потом почувствовала слабость.

— 23 марта у меня вдруг появилась небольшая температура, слабость и почему-то болели мышцы шеи и плеч. Я все никак не могла понять, почему и в чем дело, я ведь не напрягаюсь, а они болят. Я же не знала, что это симптомы тоже этой «короны», — рассказывает она. — Прошлым летом у меня что-то похожее было на даче. Тоже никаких симптомов, и при этом резко подскочила температура, была где-то под 40. В инфекционке лежала, капельницы ставили, а вот причину так и не нашли. Поэтому я и подумала, что тут тоже что-то подобное. Температура поднялась до 38,5, и я самостоятельно пыталась ее сбить — не выходило.

Надежда Анатольевна вызвала скорую, но там ехать к ней отказались и предложили вызвать врача на дом. Врач пришла только на следующее утро, послушала легкие и сказала, что все чисто и никаких хрипов нет.

Надежде Анатольевне выписали антибиотики и сказали лечиться дома. Она пропила лекарства, но температура не спадала и все время держалась на уровне 37, оставались слабость и боль в мышцах. Через неделю Надежда Анатольевна снова обратилась к врачу — тот посоветовал сдать анализы и сделать рентген легких.

— Врач отзвонился мне и говорит, мол, нужно делать КТ, — объясняет артистка. — Я приехала, перепутала здания, надо было кусочек пройтись. Прошлась метров 30 и стала задыхаться, даже пришлось остановиться.

На следующий день выяснилось, что у Надежды Анатольевны двусторонняя пневмония.

— Ко мне приехала врач — вся в экипировке, как космонавт. Взяла у меня тест на коронавирус, вызвала скорую, и меня увезли во вторую больницу. Там у меня тоже взяли тест. Один из них (какой точно, я не знаю) оказался положительным, — говорит Надежда Микулич. — Меня стали расспрашивать о контактах, я все рассказала. Но вот что интересно: с мужем мы же из одной посуды едим, а у него анализ на коронавирус оказался отрицательным. Я уже начала думать, что в больнице, может, где-то подцепила. Ну как так — полторы недели болеть и провести с мужем, у меня коронавирус, а у него ничего?

Заслуженную артистку вскоре перевели в шестую больницу, которую перепрофилировали под инфекционку. Надежда Микулич говорит, что страх накрыл, когда диагноз COVID-19 подтвердился и ее перевозили в шестую больницу.

— Мне было страшно, потому что вокруг очень много негативной информации по этому поводу, — считает она. — Во-первых, я в возрасте риска, во-вторых, у меня диабет. Поэтому, конечно, мне сначала стало страшно, я сидела плакала. А потом, когда кровь сдала, то еще больше расстроилась. У меня уровень сахара небольшой всегда, до 5 или 5 с чем-то, а тут 8 с лишним. Я уже испугалась, думаю: что ж такое-то? Потом, когда успокоилась, уровень сахара пришел в норму. Видимо, так стресс повлиял.

В палате Надежда Анатольевна лежала вместе с бабушкой с санатория «Пролеска» и женщиной из третьей больницы. У всех трех была «корона».

— Я даже шутила, что мы коронованные королевны, — хохочет Надежда Анатольевна. — По большому счету после того, как у меня прошла пневмония, я больше никаких симптомов не чувствовала. С сатурацией было плоховато: она колебалась на уровне 92, 95, 94%. Меня однажды напугало значение 85%. Думаю: ну все, что ж такое-то? Прошлась по палате, мы снова измерили сатурацию — оказалось 94%.

От коронавируса же нас никакими лекарствами не лечили. Врачи сказали: организм сам должен справиться. От пневмонии они мне давали антибиотики, а от короны — ничего. Значит, мой иммунитет справился. Видимо, и у мужа справился, потому что два раза у него брали анализ — два раза отрицательный, — отмечает артистка. — А потом я уже не ощущала никаких симптомов болезни. Может быть, потому что вовремя обратились и вовремя начали лечить пневмонию. Я не знаю. Во всяком случае потом я даже не ощутила этой «короны», но она же у меня была. Позже я и вовсе перестала думать об этом. Я ничего физически страшного не ощущала. Если не чувствуешь, то что может быть? Мне было хорошо, единственное, что я была без движения в этой больнице.

Выписали Надежду Анатольевну 27 апреля. В общей сложности в больницах она пролежала три недели и еще одну неделю проболела дома. Говорит, пережить это время очень помогали родные и близкие.

— Меня очень поддерживали родные и друзья. После того как обо мне написали СМИ, ко мне стали приходить сообщения из Израиля, Польши, Германии, Америки — все написали. У меня уже пальцы болели им отвечать, про болезнь забыла. Моральная поддержка — это большое дело и сильная поддержка. Спасибо всем!